Я родился 1 апреля 1920-го года в г. Бахчисарае, в 1921-м году наша семья переехала в Симферополь, где мы жили вплоть до начала войны. Окончил 23-ю Базовую при Крымпединституте среднюю школу. Я и мои братья были воспитаны в духе советского патриотизма, веры высокие идеалы социализма, справедливости и интернационализма, поэтому, естественно, верили в идеи коммунизма, во все, что происходило в стране, в том числе в правоту и искренность Иосифа Виссарионовича Сталина. Особенно вера наша усилилась тогда, когда нам стало ясно, к чему может привести победа фашизма и Гитлера в Германии. Естественно, в те времена мы понятия не имели о том, что творится в Гулаге, о тайных переговорах Молотова с Риббентропом, о массовых расстрелах и многом другом, что творил тоталитарный сталинский режим. Во всяком случае, официальные, открытые позиции правительства, партии, Сталина носили явно прогрессивный, интернациональный, антифашистский характер, поддерживать которые мы считали необходимым. Поэтому в моей молодости были и комсомол, и партия, и верность коммунистическим идеалам. Таких же взглядов придерживались друзья моей юности и в целом молодежь 1930-х годов. Многие, почти все из них, сложили свои головы в жестокой войне с фашизмом.
В нашей семье первым начал армейскую жизнь старший брат Михаил. Он родился в 1912 году и к началу войны был уже взрослым человеком. Служба его вначале проходила в погранвойсках Карельского Военного Округа, на финской границе. Впоследствии в 1939-м году он участвовал в советско-финской войне, получил ранение и после госпиталя направлен на учебу в Одесское пехотное военное училище. После его окончания командовал батальоном пехоты и участвовал в боях на многих фронтах в начале Великой Отечественной войны. Оборонял Одессу, сражался на юге Украины, а после ранения из госпиталя был направлен на Ленинградский фронт. В 1942 году в бою под Старой Руссой был тяжело ранен и попал в немецкий плен, выручило отменное знание крымско-татарского языка, был принят за татарина и поэтому оставлен в живых. С детства Михаил отличался огромной физической силой, поэтому в лагере Берген-Бельзен, в который он попал из немецкого госпиталя, его впрягли, вместо лошади, в тележку с бочкой, на которой развозили воду военнопленным. «Татарин Али», так называли его военнопленные, превратился в связного между лагерными бараками. Он организовал несколько попыток побега из лагеря. Шестая оказалась удачной, Михаил и его товарищи попали в Чехию, где были приняты чешскими патриотами в движение народного сопротивления, находясь в рядах которого встретили в Чехословакии победоносную Советскую Армию. В те времена к попавшим в фашистский плен офицерам отношение было очень подозрительное и все, кто после плена возвращался на Родину, подвергались жестокой проверке. Не избежал такой участи и брат, однако он прошел госпроверку по первой категории, был восстановлен в звании, должности и уволен в запас по состоянию здоровья. В 1946-м году появился в Симферополе, куда к тому времени возвратились из Средней Азии родители и был принят, как вернувшийся «с того света», мама к тому времени имела три похоронки о его гибели. Военная карьера окончилась, началась тяжелая трудовая жизнь, полная борьбы с приобретенными на войне и в лагере болезнями. В гражданской жизни карьеры не сделал, но Михаил был талантливый человек, очень любил рисовать маслом и акварелью картины крымской и северной природы, которые безвозмездно раздавал друзьям. Это был большой, сильный и добрый человек, которому война искалечила жизнь. Умер он в городе Бахчисарае в 1972-м году.
Для меня же военная служба началась, по сути, 22 июня 1941-го года, как только я узнал, что Гитлер развязал войну против СССР. В то время я был студентом Мелитопольского института механизации сельского хозяйства, и в день объявления войны как раз сдавал экзамен по теоретической механике и о вероломном нападении фашистов узнал из уст экзаменатора, профессора Н.Н. Николаи. Поставив «5» за экзамен, что случалось очень редко, он сказал мне: «Война, молодой человек, война». Сразу принял решение - немедленно добровольно идти в армию. На другой день поезд уже уносил меня домой в Симферополь, где уже собрались на каникулы друзья детства, одноклассники. Мы решили всем классом уйти добровольно в армию. Через несколько дней я и мои соученики оказались в Севастополе, где и были определены в училище зенитной артиллерии. Севастополь, флот и население города были прекрасно подготовлены к войне. В течение первых месяцев попытки разбомбить город немцам не удавались, противовоздушная оборона, зенитная артиллерия и истребительная авиация, успешно отражали налеты противника. В этих напряженных и ответственных боях мы проходили школу войны, учились отражать налеты авиации и наземного противника. Учеба в военном училище, в отличие от мирных лет, начиналась на огневых позициях зенитных батарей, расположенных вокруг Севастополя, а так же в пунктах управления огнем зенитной артиллерии. Эта, действительно военная, школа впоследствии очень пригодилась нам при участии в дальнейших боевых действиях. К ноябрю 1941-го года положение на Южном фронте сильно осложнилось, после сдачи 16 октября нашими войсками города Одессы, немцы быстро продвигались вдоль побережья Черного моря, к воротам Крыма, к Перекопу. После прорыва этих позиций началась героическая оборона города Севастополя. В связи с этим, несколько ранее, Генштабом РККА принимается решение об эвакуации всех военных учебных заведений из Севастополя. Так мы и оказались в эшелонах, отправляемых вглубь страны с курсантами и вооружением, где должны были окончить наше скороспелое военное образование. Состав, в котором размещался наш учебный дивизион, имел три платформы с установленными на них зенитными орудиями и пулеметами, у которых по графику менялись состоящие из курсантов орудийные и пулеметные расчеты. Эшелон был последним, преодолевшим в ту пору станцию Запорожье, за которую велся интенсивный бой между советскими и фашистскими частями. Станция подвергалась интенсивным налетам вражеской авиации, так что пробиваться приходилось с боем, поливая вражескую авиацию орудийным и пулеметным огнем. Но вот мы уже далеко от фронта, от грохота канонады, стрекота автоматических очередей и непрерывных бомбежек. Мы в Уфе, в Башкирии.
Фронт далеко, здесь другая беда – мороз до 30 градусов, на нас же южное обмундирование - дырявые сапоги, ветхие шинельки, холод в казармах и пусто в желудках. Мерзнем на занятиях по огневой подготовке и дремлем в классах на теории по артиллерии. Но настроение бодрое, полны желания быстрее освоить премудрости военного дела, окончить училище и отправиться на фронт. Дни летят за днями, опытные военные педагоги делают свое дело, и мы постепенно превращаемся в молодых офицеров.
Июнь 1942-го года – выпуск, присвоение званий, экипировка, назначение. Но вот первое разочарование – вместо фронта назначают на Дальний Восток в Читу. Большое расстройство, косить от фронта среди молодежи в те времена было не модно, но приказ есть приказ. Шесть месяцев в учебном полку, в районе Читы, подготовка сержантского состава для фронта. Работа рутинная, но очень нужная, на Дальнем Востоке страны ковались кадры для победы. Здесь нами с радостью воспринято известие о разгроме немцев под Сталинградом и коренном переломе в ходе войны, окружении и пленении 6-й немецкой армии генерал-фельдмаршала Паулюса. Так закончились крахом надежды «великого фюрера». Как мы узнали впоследствии, наш вояж на Дальний Восток имел глубокий стратегический смысл. Японская Квантунская армия, стоявшая на восточных границах Советского Союза, по замыслу фашистского блока, должна была перейти в наступление и объявить войну СССР в случае победы Гитлера под Сталинградом. Однако наша разведка знала также, что в случае, если этого не произойдет, Япония в войну не вступит. Таким образом, победа под Сталинградом освободила огромное количество свежих и хорошо обученных войск Дальнего Востока для участия в боевых действиях на Западе.
Начиная с января 1943-го года, непрерывным потоком свежие, обученные войска Дальнего Востока эшелон за эшелоном направляются на фронт в пункты формирования новых армейских частей и соединений. Таким образом, я вместе с другими молодыми офицерами попал на пункт формирования зенитно-артиллерийских частей и соединений в подмосковный город Павшино, где сначала был определен в 1698-й отдельный зенитно-артиллерийский полк особого назначения и с ним прибыл на Юго-западный фронт в район Харькова – на станцию Купянск-Узловой. Решением командующего фронтом всех молодых офицеров перевели в формирующуюся 22-ю зенитную артиллерийскую дивизию РГК, с которой мне довелось пройти от Купянска до Вены и более 2 лет в ее составе вести активные боевые действия с гитлеровцами. Стал командиром огневого взвода в 1347-м зенитном артиллерийском полку.
В то время шли суровые бои под Изюмом, Купянском. Бои, в которых обе стороны, и особенно наши войска, несли огромные потери. Сотни тысячи бойцов погибли в этих тяжелых боях под Харьковом. Об этом мы узнали через много лет, когда боевые действия в этом районе были изучены и определены потери. А тогда, более 60 лет тому назад, мы, молодые, непросвещенные офицеры выполняли сложную боевую задачу по охране от фашистской авиации железнодорожной станции Купянск-Узловой. Авиация немцев была еще сильна, и налеты Ю-87 проводились систематически до десяти раз в день. Цель - разбомбить товарную станцию Купянск и лишить части нашей Харьковской группировки планомерного обеспечения военным довольствием. Подлетающие эскадры самолетов наши зенитные батареи встречали шквальным огнем и, как правило, рассеивали боевые порядки немецких эскадрилий. Однако дважды немцы решили подавить до начала бомбежки действия войск ПВО. Хорошо помню, как однажды эскадрилья из двенадцати Ю-87 отваливает от боевых порядков, заходит со стороны солнца и обрушивает весь свой бомбовый запас на нашу батарею. Немцы во время атаки на средства ПВО применяли тактику запугивания, бросали вместе с бомбами пустые бочки из-под горючего с просверленными в них дырами, что создавало дикий вой и тяжело действовало на психику. Нервная система напрягалась до предела. Однако нужно же отражать налет, стволы орудий раскалялись до красна от скорострельного огня по пикирующим бомбардировщикам. Нужно сказать, как ни было страшно, когда на тебя с воем падает огромная машина, это и наиболее вероятный момент, когда ее можно уничтожить. Передняя часть самолет Ю-87 наиболее уязвима, и, как правило, побеждает тот, у которого крепче нервы. Так вот в том бою, в первом для меня настоящем бою удалось сбить три бомбардировщика, которые врезались в возвышенность и взорвались неподалеку от огневой позиции. Наши потери в том налете составили две разбитых пушки, 7 убитых и 12 раненых. Таково боевое крещение. Пройдет много лет и в 1991-м году оставшиеся в живых соберутся в городе Изюме, чтобы почтить память павших. Это было удивительно трогательное запоминающееся событие. Весь город Изюм, все его население от молодежи до стариков, устроили торжественное шествие к мемориалу памяти. В этом замечательном шествии участвовали представители разных национальностей, связанных между собой одним общим делом – победой над немецким фашизмом. Но это произошло уже после войны.
Далее события развивались более стремительно, советские войска, в составе которых находилась наша дивизия, освобождают города Донбасса: Константиновку, Горловку, Лисичанск, Сталино (ныне – Донецк) и стремительно выходят в южном направлении к городу Запорожью. Бои за этот промышленный центр Юга страны были исключительно упорны. Запорожье - важный опорный пункт, железнодорожный узел, энергетический центр и Днепропетровский порт. Задача, стоявшая перед частями фронта - взять город с марша - практически удалась. Наши части овладели городом, понеся небольшие потери в людях и технике при минимальных разрушениях городского хозяйства. Огонь частей и подразделений 22-й зенитной артиллерийской дивизии обеспечил сохранность важнейших стратегических и военных объектов от налетов фашистов, в том числе и Днепрогэс. За эти бои дивизия была награждена орденом Богдана Хмельницкого и ей присвоено звание «Запорожской». Впереди было еще много боев, но бои за Запорожье показали, что дивизия и ее личный состав созрела, как воинское соединение и научилась выполнять сложнейшие военные задачи умело, в срок и без значительных потерь.
Выход на Днепр, форсирование этой водной преграды с марша лишили немцев возможности перейти к длительной обороне, и немцы стали быстро откатываться на запад. После Запорожья с боями взяли Кривой Рог, Апостолово, части фронта вышли на Буг и значительно продвинулись к Одессе. Весна и лето 1944-го года запомнились мне освобождением Одессы и тяжелыми боями во время Ясско-Кишиневской операции. Особенно досталось частям дивизии в Приднестровских плавнях на плацдарме Пугачень – Ширпень – Войково. Этот был бой удивительно тяжелый и удивительно скоротечный. На отвоеванный частями 8-й гвардейской армии плацдарм на правом берегу Днестра пришла на замену 5-я армия, т.к. 8-я гвардейская армия, остановившая немцев под Сталинградом, символически должна была готовиться к боям в Германии за взятие Берлина. Смена позиций произошла быстро, и 5-я армия с приданными ей частями заняла огневые позиции. Немецкая разведка, очевидно, контролировала эти события. Противник знал, что части заменены, артиллерийские батареи не пристреляны, противовоздушная оборона не организована, многие части только-только занимают огневые позиции. Поэтому немецкое командование, с целью приостановления подготовки наших войск к наступлению, решило ликвидировать этот плацдарм, и с рассветом 3 июля 1944-го года немцы перешли в контрнаступление. После продолжительного преследования якобы отступающих немецких частей, контратака противника застала наше командование врасплох. Это на первых порах посеяло панику среди частей и подразделений, находившихся на плацдарме. Утром со стороны солнца немецкие бомбардировщики нанесли мощный бомбовый удар по нам и одновременно упреждающий удар истребителей «Фокке-Вульф-190» на зенитные батареи для подавления их огня. Досталось и переправе через Днестр, где стояли наши батареи. Части дивизии понесли большие потери. Погибло много солдат и офицеров, пал смертью храбрых мой друг, командир 1-й батареи нашего полка лейтенант Владимир Головин, успешно отражавший все налеты противника. Однако к середине дня обстановка изменилась, наши войска оправились после неожиданного нападения и оказали противнику упорное сопротивление. Плацдарм устоял, но наша дивизия понесла тяжелые потери и была отправлена на отдых и переформирование в Днестровские плавни. Здесь меня ожидал сюрприз. Позвонили из служб обеспечения и сообщили, что моей персоной интересуется молодой солдат, Этим солдатом оказался мой младший брат Константин, с которым мы вели переписку и намеками дали понять друг другу, что находимся где-то рядом. Мой младший брат вместе с родителями, в начале войны был эвакуирован в Узбекистан в город Коканд, где учился в профтехучилище. Но решил, что когда идет война, а братья на фронте, то его место там, где решается судьба страны. Прибавил себе годы в свидетельство о рождении и отправился в военкомат. Несмотря на молодость, ведь летом 1944-го года Косте еще не было 18 лет, он уже успел повоевать. Участвовал в качестве артиллерийского разведчика в форсировании реки Днепр. Переправившись на правый берег с частями пехоты, сообщал непрерывно на батарею координаты контратакующих танковых частей противника, в результате атака немцев захлебнулась, что обеспечило пехоте успешное продвижение. За этот бой он был впервые награжден медалью «За отвагу». Когда я через плавни добрался до штаба, то предо мной стоял высокий, стройный солдат, в котором я с трудом узнал брата, которого мальчишкой оставил в 1941-м году в Симферополе. Мы отправились ко мне на батарею, в рассказах и воспоминаниях время летело быстро, нашу приятную родственную беседу, вдруг прервала неожиданная перестрелка, шальная пуля застряла в моем левом предплечье, и я был отправлен в госпиталь. Туда меня сопровождал мой брат Константин, который, вернувшись, встретился с командиром нашего полка полковником Хазановым и с его разрешения остался служить в нашем полку. Такое в то время разрешалось.
За месяц, проведенный мною в госпитале, наши войска перешли в наступление, известное в истории войны, как Ясско-Кишиневская операция. В результате этой успешной операции была освобождена от немецкой оккупации Молдавская ССР. Боевые действия разворачивались настолько быстро, что я и капитан Николай Кондрашкин, выписавшись из госпиталя, «догнали» дивизию уже на юге Болгарии, вблизи от турецкой границы в городе Ямбол, где готовился марш-бросок через горы в Югославию. Этот марш по труднейшим узким и извилистым дорогам совершал 4-й гвардейский механизированный Сталинградский Краснознаменный, орденов Суворова и Кутузова корпус генерал-лейтенанта танковый войск Героя Советского Союза Владимира Ивановича Жданова, а наша дивизия выполняла задачу по противовоздушной обороне корпуса на марше. И вот из места сосредоточения (город Ямбол) части корпуса, как огромная зеленая змея, поползли по дороге к вершине гор. Дисциплина на марше жестокая, малейшая задержка, заминка, нарушение графика движения и техника сбрасывалась с гор в обрывы, освобождая дорогу следующим в затылок подразделениям. Двое суток непрерывного движения и 4-й гвардейский мехкорпус, как «снег на голову», свалился в югославский город Заечар, в котором находился фашистский заслон. Опрокинув эти войска, мы беспрепятственно и стремительно продвигались к столице Югославии Белграду. Ворвавшись на окраины этого города на плечах противника, корпус в течение 14-20 октября 1944-го года в уличных боях полностью овладел столицей братской страны. Освобождение Белграда решило, по существу, исход войны на Балканах. Встреча населением частей советских войск превосходила все ожидания. На стенах домов огромные надписи «Живио Сталин» и «Живио Тито». Повсюду происходило братание советских и югославских войск, нас окружало доброжелательное население, объединенное с нами единым порывом к победе над фашизмом. Однако и здесь события протекали не гладко. 57-я армия, которая по плану операции должна была закрепить молниеносный успех танкового прорыва, растянулась на марше и опаздывала примерно на двое суток.
 |
Старший лейтенант Исаак Ионович Брагинский с женой, 1940-е годы |
Этим обстоятельством пытались воспользоваться немцы. Переправив через реку Саву (Белград стоит на слиянии рек Савы и Дуная) несколько боеспособных подразделений противник пытался перерезать подъездные пути к городу, то есть решить сразу две задачи: приостановить продвижение 57-й армии и лишить 4-й гвардейский мехкорпус поставок военного довольствия. В качестве одной из задач, препятствующих этому замыслу, нашему полку была поставлена цель – огнем зенитных орудий приостановить движение фашистского транспорта по мосту через Саву. Сложность исполнения заключалась в том, что огневую позицию батареи для успеха нашего замысла нужно разместить на гранитной площади, где невозможно окопаться. Пришлось обкладывать орудия мешками с землей и песком, чтобы не подвергать личный состав опасности от непрерывного минометного огня противника. Батарея успешно и без потерь выполнила задание, остановила движение по мосту и способствовала срыву замыслов противника. За что получила личную благодарность командующего 4-м гвардейским мехкорпусом генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Жданова.
После Белграда начались тяжелые кровопролитные бои в Венгрии. Будапешт, Секешфехервар, Шопрон – на этих направлениях немцы и венгры оказывали исключительно упорное сопротивление. Достаточно вспомнить, что город Секешфехервар неоднократно переходил из рук в руки. В этих боях части дивизии выполняли не свойственные функции, так как были задействованы командованием в противотанковой обороне. Немцы засыпали наши войска листовками, в которых извещали, что Гитлер готов впустить Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова в Берлин, но утопить при этом в Дунае войска 3-го Украинского фронта Маршала Федора Ивановича Толбухина. Такое значение противником придавалось удержанию своих позиций в центре Европы. Однако, всеобщий порыв, блестящие тактические решения полководцев, возросший уровень боевого опыта всех родов войск лишали гитлеровцев всякой надежды на победу. Преодолев контрнаступление немцев под Балатоном, наши войска на плечах противника стремительно вошли на территорию Австрии и уже 13 апреля 1945-го года освободили ее столицу город Вену. Войска 3-го Украинского фронта выполнили указания маршала Толбухина и овладели столицей Австрии с минимальными разрушениями. Штурмующие части хорошо понимали, что австрийцы силою были втянуты в эту войну и поэтому старались сохранить Вену, как уникальный памятник мировой культуры. Чувствовалось близкое окончание войны. За эти бои я был награжден Орденом Красной Звезды.
День Победы мы встретили недалеко от Вены в австрийском поселке Принцендорф. Однако, и этот день не обошелся без трагических событий: случайная мина разорвалась в центре батареи и унесла жизнь старшего лейтенанта Володи Кокурина, моего друга и заместителя, с которым мы вместе в течение двух лет шли тропою войны. Была весна 1945-го года, одного из самых памятных и счастливых лет ушедшего XX века. Эта весна вселяла в нас надежды и уверенность в том, что человечество не способно повторить подобное безумие, что завершается последняя в истории человечества война, что с гибелью немецкого фашизма человечество придет к радости и процветанию, что оружие будет уничтожено, а военные расходы обратятся на развитие социальной сферы. Однако последующие события новой Всемирной истории ввергли человечество в состояние конфронтации и постоянно возникающие противостояния различных блоков государств, вызвавшее новую гонку вооружений и серию военных конфликтов, до сих пор, потрясающих своей бессмысленностью и жестокостью.
Закончить свой рассказ хотелось бы следующими стихами:
Нам ветры войны еще трубят побудки,
Над вечным привалом безмолвствует жуть
На братских могилах цветут незабудки,
Глазами погибших глядят - не забудь!
И.И. Брагинский, 15 января 2003-го года, г. Черноголовка
После демобилизации из Красной Армии Исаак Ионович Брагинский работал с 1953-го по 1967-й год директором Крымской областной Станции юных техников. Именно он в апреле 1963-го года при поддержке Украинской республиканской газеты «Юный ленинец» стал основателем уникальной организации, первого в Советском Союзе областного объединения юных любителей науки – Малой академии наук «Искатель». В данную организацию были объединены все юношеские научно-исследовательские кружки Крымской области. Ее целью было создание своеобразного «мостика» между увлеченным наукой школьником и ученым – одаренные и талантливые дети получили возможность напрямую общаться с кандидатами и докторами наук, писать под их руководством научно-исследовательские работы.
Хотелось бы привести слова самого Исаака Ионовича Брагинского о том, почему выбрано название Малая Академия Наук «Искатель». Слово «академия» в переводе с греческого означает «школа», слово «малая» делает название еще более скромным. Слово «искатель» окончательно раскрывает суть. А призыв «В поиск – на заре» передает смысл, назначение организации.
В январе 1963-го года в газете «Юный ленинец» писала: «Для чего создается МАН «Искатель»? Для того, чтобы пионеры и школьники знали о том, что делается в большой науке. Для того, чтобы ребят манили нелегкие тропы познания, чтобы росли в школах увлеченные наукой, культурой, делом люди. Для того, чтобы открывать новые таланты, способности и призвание…»
И так «игра в науку», затеянная педагогами Крыма в начале 60-х годов, превратилась в большую, продолжительную программу организации образования. При этом удалось свести в единую оперативную систему деятельность школ, внешкольных учреждений (учреждений дополнительного образования) и вузов, для выявления и развития способностей детей и подростков в разных сферах человеческой деятельности.
Малая академия наук (научное общество учащихся), объединяющая творчески одаренных школьников с различными интересами в единой организации, представляется одной из наиболее эффективных форм внешкольных учреждений. В МАН предоставляется возможность выявления и развития способностей школьников в любой области знаний.
В 1967-м году Исаак Ионович Брагинский переехал в Москву, где возглавил патентный отдел в Институте физики твердого тела Академии наук СССР. Одновременно он был приглашен на работу директором строящейся в Национальном научном центре Академии наук СССР (поселок Черноголовка) экспериментальной средней школы, в которой использовал полученный в Крыму опыт. В 1971-1975-х годах работал директором Центральной станции юных техников РСФСР. В этой должности ему удалось то организовать и провести, сохраняя традицию, первый Всероссийский слет ученических научных обществ учащихся в апреле1975-го года.
В дальнейшем Исаак Ионович стал создателем и основателем Малой академии наук города Черноголовки. Работал региональным представителем научно-популярных издательств, избирался в Центральный Совет Пионерской организации при ЦК ВЛКСМ (1971-1980-е годы), в Центральный и Московский городской отделы Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов (1975-1990-й годы). Был инициатором создания Восточной Ассоциации патентоведов.
Но, самое главное, всю свою жизнь Исаак Ионович Брагинский посвятил поддержке и работе с одаренными и талантливыми детьми. Тысячи юных ученых нашли свой путь в науке благодаря работе в созданной им Малой академии наук «Искатель». Сегодня в Украине существует Национальный центр «Малая академия наук Украины», которая финансируется государством и объединяет талантливых и одаренных детей со всей страны. С каждым годом становится все больше и больше школьников – действительных членов МАН Украины, а в Малой академии наук школьников Крыма «Искатель» число действительных членов перевалило за 10 000!
В Автономной Республике Крым не только знают и помнят неоценимую роль Исаака Ионовича Брагинского в создании «Малой академии наук «Искатель», но и делают все возможное для развития системы работы с одаренными детьми. Сегодня в Республиканском внешкольном учебном заведении «Малая академия наук учащейся молодежи Автономной Республики Крым «Искатель» занимается 1948 талантливых юных крымчан. Всего же в автономии научно-исследовательской деятельностью охвачено свыше пяти тысяч ребят, в каждом городе и районе существуют филиалы МАН «Искатель». Ежегодно в Республиканском этапе конкурса-защиты научно-исследовательских работ учащихся – воспитанников МАН Украины принимает участие свыше 800 конкурсантов, каждый из которых презентует свой научно-исследовательский проект. Для учеников 1-4-х классов проводится Республиканский конкурс «Я – исследователь», для учащихся 5-8-х классов – «Шаг в науку». Этот перечень можно продолжать и продолжать…
МАН «Искатель» двинулась в свой путь в апреле 1963-го года и стала одной из наиболее удачных форм работы с одаренными детьми. В заключение хотелось бы подчеркнуть – имя Исаака Ионовича Брагинского навеки вписано золотыми буквами в историю Автономной Республики Крым, Украины, России и в целом мировой науки. Он был смелым фронтовиком, прекрасным руководителем и настоящим Педагогом с большой буквы.
Вахрушев Борис, доктор географических наук, декан географического факультета Таврического национального университета имени В.И. Вернадского, Президент Малой академии наук школьников Крыма «Искатель»
Трифонов Юрий, директор Республиканского внешкольного учебного заведения «Малая академия наук учащейся молодежи Автономной Республики Крым «Искатель»
