366

Шленский Евгений Данилович

Уважаемый тов. Кузнецов прочитал в газете АиФ № 28 вашу просьбу. Отвечаю.

До ВОВ я летал на У-2 в 3 эскадрильи ГВФ в Ленинграде. В начале войны нас направили в Батайское училище летчиков. Там я летал на Як-1, Як-7, Як-9, Як-3. В части летал на "кингкобре" (Р-63) затем комиссован мед. комиссией в транспортную авиацию. Летал на Си-47 "Дуглас", потом на Ли-2. Сокращен в 1955 г. Общий налет более 3000 часов. Капитан запаса Шленский Евгений Данилович, мне 66 лет. До сих пор скучаю по авиации.

Здравствуйте Сергей Дмитриевич, очень прошу немного написать о себе. Кто вы? Сколько вам лет? Какое имели отношение к авиации. Конечная цель работы? Поймите, отвечать на ваши вопросы можно по всякому. Школьнику так. Ученому эдак, авиатору совсем по-другому.

Но начнем по порядку. Я учитываю не только свое мнение, а также и моих друзей! Однозначно не ответишь. Целое поколение "яков". Як-1 похож на "мессершмитт", но далеко не "мессершмитт". "Мессершмитт" цельнометаллический, Як-1 цельнофанерный "рус фанер" отсюда тяжелый, мощность двигателя М-100 недостаточна, вооружение слабое, обзор задней полусферы плохой. В серию не пошел.

Як-9 - увеличена мощность мотора, улучшена вооружение, прицел "коллиматор", но деревянный, тяжел. Явно не "мессершмитт".

Як-7 - то же самое. Учтите что это самолеты военного времени.

У нас не хватало металла, не хватало технологии. Об удобствах для летчика никто не думал, да и не требовалось. Самолет жил 5-6 боевых вылетов. В книгах много пишут о летчиках героях, но никто не пишет о тех молодых парнях, которые за всю жизнь сделали 1-2 боевых вылета. В школах учили взлетать, а жить захочешь, сядешь. На боевое применение не хватало времени. Но время идет. И вот "изюминка" в яковлевском пироге - истребитель Як-3. Цельнометаллический, двигатель М-107, 1500 л.с. вооружение: пушка и два крупнокалиберных пулемета, легкий, маневренный, боец на вертикалях.

Лучший истребитель в мире. Теперь можно было сказать, что "мессершмитт" это не Як. Теперь о фотографиях. Откровенно сказать в то время было не до фотографий. Однако одну фотография я вам высылаю.

Это истребитель Р-63 "кобра". Это хороший истребитель. Я летал на этом Р-63 на острове "Итуруп". Как бы не хороши были "яки", а над морем они не приспособлены. По этому там летали на "кобрах". На фото я это тот, что стоит на крыле.

Ну, вот и все, что не так извините. Возникнут вопросы, пишите, с удовольствием отвечу. Вы понимаете, что такую большую тему в письме не опишешь. Это диссертация.

Немного о себе.

Я занимаюсь всякими поделками. Делаю электронные схемы. Собираю церкви из спичек. Недавно рисовал иконы. Даже покупают. Очень плохо с красками. Имею дачу. Живу на берегу Волги и Рыбинского моря. Сейчас ходим за грибами. Вот пишу, а жена варит грибной суп. Хотелось бы встретиться. После демобилизации плавал на кораблях. Капитан-механик долго жил в Находке, на Сахалине, на Курилах, на Чукотке. Теперь приехал на родину помирать. Здоровье не важное, много пришлось пережить. Но ничего. С приветом

Здравствуйте, Сергей Дмитриевич. Письмо получил как от родственника. Извините. Сейчас так скучно жить "бывшим". Кинокартин о летчиках нет, песен тоже. Так что письмо "с неба" всегда радует. Ностальгия по авиации остается на всю жизнь. Я признаю за людей только летчиков и подводников. Сейчас "конечно" летчики не те. Летать на трубе удовольствие не из приятных. Помню, однажды летел из Ленинграда в Вологду. Как обычно вдоль дороги. По дороге ехала полуторка (автомашина). Так вот мы приехали в Вологду вместе. Это полет.

Сергей Дмитриевич, Вы спрашиваете, засекал ли я самолеты Аир-7, аир-12, ГЮЭП. Мне в то время было 17 лет. Родом из Вологодской области. Я мало что соображал. Но, по-моему, они назывались иначе. АИР-7-12 назывались "сталь-7-12" на аэродроме было множество самолетов. Но нам было не до них. Еще раз пишу мне причину получить от Вас письмо.

Живу я по старому. Иногда не спится, вспоминаю прошлое и думаю, что только летчики имеют право на воспоминания. Я очень рад за вас, что Вы не только летчик, но и ученый. Будьте здоровы.

23 ноября 1991 года.

Здравствуйте, Сергей Дмитриевич. Поздравляю Вас с Новым годом. Желаю вам сколько взлетов столько и посадок. Только что-то летуны не гудят. Видать, керосину нет. Раньше летчики были в большом почете. Нас любил генералиссимус. А сейчас похудели вы. Интересно как вас кормят? Извини, Сергей Дмитриевич, старики живут прошлым. Ваши письма для меня большая радость. Дух авиации не забываем. Кто был в небе, тот его не забудет.

Ну, к делу. На счет памяти Вы верно сказали. Но, к сожалению, я эти машины не видел. Это, видать, не серийные. Вот Аир-12 похож на УТ-2, на которых мне пришлось полетать. Тот же движок М-11 фюзеляж и хвост.

Желаю Вам здоровья и счастья.

18 декабря 1991 года.

Рекомендуем

Танкисты. Книга вторая

Легендарный танк Т-34 – "Тридцатьчетверка" – недаром стала главным символом Победы и, вознесенная на пьедестал, стоит в качестве памятника Освобождению по всей России и половине Европы. Эта книга дает возможность увидеть войну глазами танковых экипажей – через прицел наводчика, приоткрытый люк механика-водителя, командирскую панораму, – как они жили на передовой и в резерве, на поле боя и в редкие минуты отдыха, как воевали, умирали и побеждали.

Михаэль Брюннер: На танке через ад

Когда недоучившийся школьник Михаэль Брюннер вступал добровольцем в Вермахт, он верил, что впереди его ждут лишь победные фанфары, но он оказался в кромешном аду Восточного фронта. Таких, как

Воспоминания

Перед городом была поляна, которую прозвали «поляной смерти» и все, что было лесом, а сейчас стояли стволы изуродо­ванные и сломанные, тоже называли «лесом смерти». Это было справедливо. Сколько дорогих для нас людей полегло здесь? Это может сказать только земля, сколько она приняла. Траншеи, перемешанные трупами и могилами, а рядом рыли вторые траншеи. В этих первых кварталах пришлось отразить десятки контратак и особенно яростные 2 октября. В этом лесу меня солидно контузило, и я долго не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни вздохнуть, а при очередном рейсе в роты, где было задание уточнить нарытые ночью траншеи, и где, на какой точке у самого бруствера осколками снаряда задело левый глаз. Кровью залило лицо. Когда меня ввели в блиндаж НП, там посчитали, что я сильно ранен и стали звонить Борисову, который всегда наво­дил справки по телефону. Когда я почувствовал себя лучше, то попросил поменьше делать шума. Умылся, перевязали и вроде ничего. Один скандал, что очки мои куда-то отбросило, а искать их было бесполезно. Как бы ни было, я задание выполнил с помощью немецкого освещения. Плохо было возвращаться по лесу, так как темно, без очков, да с одним глазом. Но с помо­щью других доплелся.

Показать Ещё

Комментарии

comments powered by Disqus
Поддержите нашу работу
по сохранению исторической памяти!