Десантник 33-го стрелкового полка 99-й гвардейской (Свирской) дивизии, которая входила в 37-й корпус и состояла в резерве Ставки Верховного Главнокомандования.
Воспоминания Н.Ф. Трембача о боях на р. Свирь:
«В грозном сорок третьем более тысячи северян из Архангельской области были призваны в ряды воздушно-десантных войск. Многим из нас тогда не было и восемнадцати лет, но в войну мальчики взрослели рано: суровое время было тому причиной. Войска эти, как правило, формировались из физически крепкой и грамотной молодежи. Подавляющее большинство десантников прошли хорошую подготовку по шестимесячной программе в военных училищах.
Меня после его окончания зачислили в 16-ю гвардейскую бригаду, в сорок четвертом году переименованную в 303-й полк 99-й гвардейской стрелковой дивизии. Она входила в 37-й корпус и вместе с другими соединениями нашей структуры состояла в резерве ставки Верховного Главнокомандования. Комдивом был Герой Советского Союза генерал-майор И.И. Блажевич, командиром корпуса – генерал-лейтенант П.В. Миронов. По приказу второго 13 июля 1944 года части дивизии прибыли на карельский фронт и выгрузились на станциях Паша и Опять.
Здесь сразу же начались тактические учения по преодолению водных преград. А уже 21-го для нас настал час испытания – было приказано форсировать реку Свирь в районе Лодейного поля и захватить плацдарм для развития наступления по очищению земли от фашистских супостатов.
Не слишком широка река, да окопались за ней гитлеровские дивизии, оснащенные по последнему слову техники. Кротами изрыли они за три года хозяйничания правый берег. Казалось, не подступись! Здесь, на переправе, мы (наш пулеметный расчет «Максима») приняли свой первый бой.
Огонь с противоположного берега – головы не поднять! Фашистами каждый метр наш пристрелян. Но мы несем к воде лодки, еще сырые, пахнущие смолой: приказ-то надо выполнять! Сколько ребят тогда наповал сразило, сколько лодок в щепки разнесло!.. А мы носим и носим новые…
Наконец, началась переправа. Вода вокруг кипит от взрывов, как в котле. Пули и осколки снарядов расщепляют лодки и вонзаются в солдат… но свинцовый и чугунный ливень не смог сдержать гвардейцев…
Я в ту пору был вторым номером при станковом пулемете «Максим», а командовал расчетом мой земляк, соломбалец Леня Тетерин.
Мы продолжали готовить лодки для переправы. У пулемета остался командир. Поблизости от нашей огневой позиции готовился к боевым действиям расчет 45-миллиметрового орудия. Одного из орудийного расчета ранило. Памятуя о солдатской выручке, я перевязал раненого. Бой продолжался, и не без потерь: при подготовке к переправе погиб командир второй пулеметной роты старший лейтенант Конкин, оборвалась жизнь командира отделения Паши Рыбкина, тяжело ранены сержант Гилязов, мой командир отделения сержант Иван Батов, связной ротного Валентин Голоушкин. Наш пулеметный расчет был передан пятой стрелковой роте. Старшина Костя Глухов осуществлял связь с командованием роты. Во время переправы нашу лодку повредило осколком снаряда. Саша Костылев своим телом зажал пробоину, другие вычерпывали воду из нее пилотками да саперными лопатками. Такие вот дела… И все-таки мы достигли цели: вскоре ворвались в первые траншеи вражеской обороны! То тут, то там завязывались жаркие рукопашные схватки. А между нашими и фашистами продолжалась артиллерийская дуэль. Вблизи траншей то и дело рвались мины и снаряды. Буквально через несколько минут осколок угодил мне в левое плечо. Рану старательно перевязал соломбалец Леня Тетерин. Перетягивая плечо бинтом как можно туже, он добродушно улыбался, говоря: «До свадьбы заживет!». А чуть позже земляк был тяжело ранен от близкого разрыва снаряда. Запомнились его слова: «Принимай расчет, ребят береги и пулемет!»
После форсирования реки главные силы полка наступали на Север, а батальон капитана Масленникова устремился к Свирской ГЭС. Атака его была столь стремительной, что противник бежал, не успев подорвать электростанцию, хотя под нее были заложены снаряды.
Несколько суток наш полк воевал в глубоком тылу противника. Мой пулеметный расчет вносил посильный вклад в выполнение задач, стоящих перед полком. Гвардейцы шли через труднопроходимые леса и болота, внезапно появляясь перед немцами. Дерзкие действия авиадесантников вынудили фашистов бросить укрепленные позиции у Самбатукса, Мегреча и поспешно отойти.
За мужество, проявленное в битве с врагом, командиру 303-го гвардейского полка подполковнику Василию Афанасьевичу Соколову (в последующем генерал-майору) было присвоено звание Героя Советского Союза, а многие офицеры и солдаты награждены орденами и медалями.
25 июля 1944 года, выполняя боевое задание, я был вторично ранен осколками в грудь и лицо. Пришлось полежать в госпитале. Подремонтировали – и снова в строй. Война кончилась, а служба моя солдатская продолжалась уже на Дальнем Востоке до девятого апреля 1950 года».
За форсирование Свири, за успешные действия во время боев во вражеском тылу сержант-гвардеец Николай Федорович Трембач награжден орденом Славы III степени. За годы войны награжден медалями: «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За Победу над Японией», », позже многими юбилейными медалями, а в 1985 году, в год 40-летия Победы, - орденом Отечественной войны II степени.
