Я родился 31 мая 1913 года в городе Мелитополь Таврической губернии. Мать Наталья Гавриловна Харченко была запорожской украинкой, отец Григорий Артемович принял православную веру и служил капитаном Российской императорской армии. Во время Гражданской войны он перешел на сторону Красной Армии. Я окончил восемь классов немецкой школы в поселении фольксдойче. На праздники всем классом пели немецкие песни, даже аттестат получил на немецком языке. Дальше продолжил учебу в Харьковском государственном университете и в 1934 году получил специальность «инженер-механик».
В 1935 году меня призвали в ряды Красной Армии. В 1937-м начались репрессии, многие кадровые офицеры пострадали. Меня как имеющего техническое образование направили на конкурсный экзамен в Военную Академию механизации и моторизации Рабоче-Крестьянской Красной Армии имени Иосифа Виссарионовича Сталина. Я все сдал на «отлично». Окончил ее в 1941 году. Всех выпустили старшими лейтенантами, мне в числе немногих присвоили звание капитана как отличнику. Это была личная инициатива начальника автобронетанкового управления РККА Якова Николаевича Федоренко, который присутствовал на нашем выпуске. При академии находился научно-технический центр, в который меня и определили, так как я уже имел запатентованное изобретение, будучи еще слушателем академии: сконструировал винтовочный противотанковый гранатомет, за что получил сталинскую стипендию.
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Меня отправили во Владимир, где при Московском АБТ центре формировались танковые бригады, и в качестве заместителя командира по технической части сводной группы танков БТ-7 в сентябре 1941 года направили на Калининский фронт. Воевали на московском направлении. Передвигался за танками в мотоцикле с коляской, занимался ремонтом моторной части, переводом танков с колесного на гусеничный ход и обратно. Поддерживали нас два батальона мотострелков. Оборонялись на самых опасных направлениях. В одном из боев удалось разбить немецкий артиллерийский дивизион. Дело дошло до рукопашной, в ходе которой немец перерезал мне артерию на шее. Спасло то, что в правой руке держал винтовку, ее прикладом ударил в висок врагу, тот упал, тогда я развернулся, и всадил ему в солнечное сплетение штык. Санитары подбежали и наложили жгут на шею, потому что кровь фонтаном била. Был награжден медалью «За оборону Москвы».
5 декабря 1941 года началось контрнаступление под Москвой. Отбросили врага. Остатки нашей группы отправили на переформировку в Приволжский военный округ. В марте 1942-го стал помощником командира 167-й танковой бригады по технической части, воевал на Юго-Западном и Сталинградском фронте. Эвакуировал с поля боя подбитые танки, в том числе ленд-лизовские английские танки «Валлентайн» и наши Т-70. Часть танков ремонтировали прямо в полевых условиях и возвращали в строй. Поддерживали войска 62-й армии, которой командовал генерал-лейтенант Василий Иванович Чуйков. В тяжелейших боях понесли большие потери, и бригаду отвели в тыл.
В дальнейшем принимал участие в боях на северном фасе Курской дуги в должности помощника по технической части командира 237-го отдельного танкового полка. Эвакуировал с поля боя танки Т-34 и Т-70 под вражеским огнем, производил средний и текущий ремонт стальных машин. В дальнейшем форсировал Днепр, где потерял левый глаз от пороховых газов. После выздоровления служил до Победы в отделе снабжения бронетанковых и механизированных войск Белорусского фронта, контролировал отгрузку в ремонтные бригады запасных моторов и агрегатов для танков. Изобрел специальный домкрат, который мог поднять танк Т-34 даже в условиях боя. Одной рукой можно было им пользоваться. Затем принимал участие в создании танка-мостоукладчика без орудийной башни. За годы войны был награжден орденом Красной Звезды, орденами Отечественной войны I-й и II-й степеней. Всю жизнь не курил, на фронте вместо папирос получал плитки шоколада. И никогда не пил водки.
Далее приведены отрывки из воспоминаний Александра Григорьевича Арановича в художественной обработке, которые следует воспринимать как армейские байки. При их комментировании важно помнить, что ветерану больше ста лет, он прошел всю войну, честно воевал, и, тем не менее, сохранил не только способность ясно мыслить, но и рассказывать истории получше современных писателей-фантастов.
Меня отправили к дяде-эмигранту учиться в немецкий город Лихтенау, где заставляли петь немецкие песни. После восьми классов я нелегально перешел границу и рассказал друзьям отца о том, как проходит обучение в немецких школах. Самое важное, что там всех заставляли петь песни о величии Германии и готовности воевать за нее. Это были очень нужные сведения.
Мое первое изобретение, противотанковый гранатомет, оказался настолько востребованным, что сам Шелленберг приказал выкрасть эти чертежи, и через Чехословакию их переправили в Германию, где затем использовали для создания фаустпатрона. Так что немцы у меня идею украли! А Сталину не до гранатометов было, он в то время лично уничтожал 72 тысячи офицеров Красной Армии.
Когда враг стал приближаться к Москве, вызывает меня к себе начальник автобронетанкового управления РККА Яков Николаевич Федоренко, и говорит:
- Слушай, Александр Григорьевич, фон Бок яростно рвется к столице нашей Родины. Я помню тебя по выпуску, ты самый был сама лучшим. Отправляйся под Волоколамск, там примешь под командование 17 БТ-7 и несколько Т-34. Не кривись, это хорошие танки.
Ну что же, поехал я и принял командование над БТ-7, Т-34, двумя мотоциклами с коляской и собрал в окрестных лесах два с половиной батальона мотопехоты. Они разбежались, но как услышали, что меня прислали, тут же собрались в крепкий кулак. Сейчас никто не говорит об этом, но у нас на некоторых БТ-7 стояли немецкие 45-мм пушки, которые легко пробивали танковую броню.
В это время под Москвой начались страшные бои. Фон Бок рвался вперед, всего 20 километров оставалось до столицы СССР. И тут я ударил своей группой ему во фланг. Всех разбили и уничтожили, ведь танки БТ-7 могли легко по шоссе на колесах двигаться, и я быстро переключал ход с гусениц на колеса. Уничтожили множество пехоты, перебили танки, а потом атаковали немецкую дальнобойную артиллерию. Там были пушки калибром 300-мм и выше, мы их всех забрали к себе. Вырываюсь на танке вперед, и тут вижу, что лично фон Бок стоит на пригорке и в бинокль на улицы Москвы смотрит. Мы зарядили осколочный в орудие, сделали точный выстрел. Накрыло фашиста. Прямо-таки на кусочки разорвало!
- Фон Бок вроде бы в мае 1945 года погиб, разве нет?
- (без единой запинки) До сих пор удивляюсь, как же так получилось. Но сами посудите, он ведь больше так хорошо, как под Москвой никогда не воевал. Подозреваю, что после того, как я его убил, фон Бока на двойника заменили, чтобы не подрывать боевой дух немецкой армии!
| Интервью и лит.обработка: | Ю.Трифонов |
