В списке «Женщины — Герои Советского Союза» — 95 человек. Одна из них — Зина Портнова. В 41-м году, за 10 дней до войны, она — выпускница 7-го класса ленинградской школы, вместе с младшей сестрой Галей отправилась на лето к родственникам в Белоруссию. Там сестёр застала война. Там же, на станции Оболь Витебской области, Зина вступила в подпольную организацию «Юные мстители». Молодые подпольщики — ученики 7-10-х классов местной школы — начали с расклейки листовок. А затем перешли к диверсиям. За два года своей деятельности они взорвали несколько мостов и железнодорожных составов, в том числе состав с тяжёлыми немецкими танками, идущий на Курскую дугу. Сожгли электростанцию, кирпичный завод, льнозавод. Уничтожили единственную водокачку в округе, которая заправляла фашистские поезда. В августе 1943 года Зина Портнова отравила пищу в немецкой столовой — погибло больше 100 эсэсовцев. Тогда же она ушла в партизанский отряд. В декабре 43-го, возвращаясь с задания, проходя по деревне Мостище, она была арестована: её опознала мать местного полицая. Зину отправили в гестапо. На одном из допросов она схватила со стола пистолет и застрелила следователя — известного своей жестокостью капитана Краузе, и ещё двух немцев.
Пыталась бежать, но была схвачена. Девушку пытали, а потом расстреляли. Никого из своих товарищей она не выдала. В 1958-м, по ходатайству белорусских партизан, Зина Портнова посмертно была награждена Золотой Звездой.
В Петербурге сегодня живёт младшая сестра Зины – Галина Портнова (сейчас Мельникова), которой в 41-м году было 7 лет. Которая тоже ушла к партизанам, и с которой старшая сестра прощалась, уходя на своё последнее задание.
- Галина Мартыновна, говоря о поступках, которые совершают люди, тем более — молодые, мы имеем в виду и родителей, которые воспитали своих детей. Расскажите, пожалуйста, о ваших родителях.
- Они родом из Белоруссии, оба — из Витебской области. Папа был из деревни Станиславово: в 14-м году он приехал в Петроград на Путиловский завод, и всю жизнь проработал на нём простым рабочим. Мама — из деревни Зуи, с той самой станции Оболь, где мы жили во время войны с Зиной. Интересно, как познакомились родители. Отцу было уже 30 лет, а супруги в Ленинграде он всё ещё не нашёл. И вот он купил для своей будущей, ещё неведомой жены туфли, платье, фату, и поехал на родину искать девушку. Засватал одну, другую, но сердце ни к кому не лежало. За три дня до окончания отпуска они ехали с другом через Зуи. А дедушка — мамин папа — работал путейцем, жил с семьёй в будке путевого обходчика. И вот из окошка этой будки выглянула мама — ей было 16 лет. Как рассказывал отец, сердце у него замерло. "Заедем!" — сказал он другу. И вот он заходит — нарядный, в костюме, из кармана цепочка с часами выглядывает, из Питера. Мама стоит босиком в дверях, нога об ногу трёт. "Давайте я на ней женюсь!" — предложил родителям. А они только что другую дочку выдали замуж, говорят: "Да что вы, у нас и приданого никакого нет". Папа берёт спичечный коробок, кладёт на стол: "Что положите, то и будет приданым. Я через три дня приеду!" Никто ему не поверил.
Но вот через три дня подъехало несколько подвод. Маму прямо в этот день повели в церковь, и на поезд. Она потом говорила папе: "Спасибо, что нашёл меня, как бы я без тебя жила!"
|
|
Маленькая Зина с родителями |
- А какие по характеру были родители? Как они воспитывали вас?
- Папа был очень простой человек. Гостеприимный. На Новый год к нам съезжались все родственники из Белоруссии. Как воспитывал? Помню, когда у Зины что-то не получилась в школе, он говорил: "Детка, сядь. Два, три, четыре раза — ты всё сможешь, ты всё одолеешь". Мама всегда держала себя с достоинством, была очень сдержанной, неголословной. Никуда никогда не вмешивалась, ни с кем не ругалась.
- В июне 41-го вы отправились на каникулы в Белоруссию…
- Да. Мы поехали с родственниками — дядей Колей, тётей Ирой и двоюродными братьями Лёней и Колей. Тогда родители последний раз видели Зину. Мама потом вспоминала, что на платформе к ней подошла какая-то женщина, и сказала: "А что это ты детей отправляешь? Война же скоро". У мамы сжало сердце, но она подумала: "Что за глупости? Какая война!" Несколько дней страшно расстраивалась. А через 10 дней напали немцы.
|
|
Маленькая Зина Портнова, в центре справа |
- Как война началась для вас?
- Мы приехали на станцию Волковыск, на границе с Польшей. Жили в большом доме — бывшей барской усадьбе. Помню вечер накануне: дядя Коля пришёл с работы, у него отчего-то поднялась температура, его отпаивали чаем. Потом мы легли спать. А утром я проснулась от тишины. В комнате никого не было: ни братьев, ни сестры.
Что такое? Я вбежала в гостиную, а там стоят тётя Ира с Зиночкой обнявшись, и плачут. Я — "Что случилось?" А они: "Галка, война началась!" В это время позвонил по телефону дядя Коля (он был начальником станции), и говорит: "Срочно приезжайте!" Помню бархатная салфетка на круглом столе лежала, тётя Ира схватила её, кинула туда какие-то тряпки, будильник, завязала в узел, и мы бросились на станцию. Там уже стоял готовый к отправке товарный эшелон, забитый людьми. Тётя начала меня подсаживать в вагон, а люди обратно выталкивать — места нет! Поезд ушёл, подали второй эшелон, и он долго-долго не отправлялся. Выяснилось, что тот, первый, начисто разбомбили! Под бомбёжками мы доехали до Витебска. Там купили билеты на Ленинград — отправление через четыре дня. А уже через два дня город взяли немцы.
Запомнилось, как тётя Ира переживала: как же Зиночка — такая тонкая, чувствительная девочка — будет жить среди всего этого? Мы отправились пешком на станцию Оболь к бабушке — 60 километров. Помню, когда шли по шоссе, начался немецкий налёт. Тётя Ира бросила в сторону узелок, мы по откосу съехали в кусты. Лежим, ждём. И вдруг, когда самолёты полетели прямо над нами, на дороге зазвенел тот самый будильник в салфетке…
|
|
Зина Портнова, 5-й класс, 1939 г. |
- Скоро всё-таки пришлось оказаться среди фашистов?
- Сначала в Оболи их не было. Потом начали прибывать машины с солдатами, на станции образовали комендатуру. Конечно, встречались среди немцев и нормальные люди. Когда мы играли на торфзаводе в мяч, один всё время останавливался, подходил, гладил меня по голове, давал какие-то сладости. Я от него, конечно, шарахалась.
Когда у бабушки отобрали корову, она жаловалась немцу, который пришёл к ней за молоком, и он схватил кирпич и крикнул: "Надо этим кирпичом Гитлеру рот заткнуть!" Но больше запомнились полицаи. Это ужасно. Того самого Гречухина — предателя, который выдал 30 подпольщиков, в том числе Зину, я не помню. Но знаю, что уже после войны, когда спустя 10 лет его нашли на Урале и привезли в Оболь, то местные жители его чуть не разорвали.
- В Оболи Зина вступила в организацию "Юные мстители". Каким вам запомнилось это время?
- Подпольное движение создала комсомольская активистка Ефросинья Зенькова. Она собрала 30 надёжных ребят из школы — после их число росло. Зину взяли сразу, несмотря на то, что она была самой младшей, единственная пионерка. Её очень любили и уважали: она была отзывчивой, внимательной, ласковой. Мне тогда было 8-9 лет, и я, конечно, ничего не знала о подпольной работе. Помню, у Зиночки собирались друзья. Меня тогда высаживали на завалинку, и говорили: "Галка, у нас вечеринка, если увидишь полицая или кого-то подозрительного, пой: "Во поле берёзонька стояла". И я пела. Вообще, в это время Зина была мне, как мать — ухаживала, следила, учила читать и писать. Например, говорила: "Запомни наш адрес — Балтийская, 24. Если что-то случится, ты будешь знать, откуда ты, где живут наши родители".
|
- Каким образом вы попали в партизанский отряд?
- Это было в августе 43-го. На одной из вечеринок девушки сообщили, что людей начинают увозить в Германию. Я тогда спросила Зину: "И мы тоже поедем в Германию?" Она обняла меня: "Галенька, мы никуда не поедем. Мы в партизаны уйдём, только ты молчи!" На следующий день она попросила меня одеться как следует, сказала, что вернётся на следующий день и ушла на работу в офицерскую столовую. Ночью вместе с другими подпольщиками я отправилась в партизанскую зону — на запад, за Западную Двину: там, в глубоком тылу у немцев, была настоящая советская власть, действовали 16 партизанских бригад, и немцы туда носа не совали! Меня сразу определили в госпиталь — в избу, в которой лежали раненые. Я подавала им пить, читала стихи, пела песни, скручивала из парашютной ткани бинты. Зина пришла к нам на следующий день, как раз перед этим она отравила немецких офицеров! Но отравилась и сама: фашисты заставили её попробовать суп. Несколько дней она болела, её отпаивали молоком. Но выздоровела. Её определили в разведку.
- Спустя несколько месяцев вы остались одна — Зину схватили…
- Да. Она ушла на задание, поцеловала меня, сказала: "Вернусь через три дня". Больше я её не видела. Незадолго перед этим мы с ней отправили родителям письмо, которые ничего не знали о нас. Зина написала: "Здравствуйте, мамочка и папочка! Мы живы и здоровы, чего и вам желаем. Мама, мы находимся сейчас в партизанском отряде, бьём немецко-фашистских оккупантов. Галочка тоже вместе с нами. Мамочка, пока писать много не буду, так как не знаю, получите ли вы эту записку. Как получите, так сейчас же дайте ответ. С приветом, ваша дочь Зина". Письмо это шло полгода, но родители получили его. А скоро им пришло ещё одно послание — от командира партизанской бригады, где он на трёх листах сообщал о подвигах и гибели Зины…
- Как сложилась ваша судьба дальше?
- Когда Зина не пришла в положенный срок, я побежала в штаб к командиру бригады с вопросом: "Где моя сестра?" Меня не хотели расстраивать, и сказали: жива. Оставили у себя. Какое-то время я была при штабе. А потом, когда немцы начали проводить широкомасштабную операцию против партизан, меня отправили довеском к раненым на самолёте на "большую землю". Во время той операции выжил только один из десяти партизан! Подорвался на мине мой брат Лёня. Брат Коля попал в немецкий концлагерь — в конце войны его освободили… Меня определили в детский дом на станции Озерище. Я помнила домашний ленинградский адрес и написала на Балтийскую, 24: "Дорогие мама и папа, я жива, приезжайте за мной". И ответ пришёл: "Галочка, за тобой едет папа!" В один из дней мы сидели с девочками в комнате, били вшей, все были побриты наголо. Вдруг заходит воспитательница: "Галя, выйди на минутку". Я взялась платок повязывать, а она: "Не надо, иди!" Вышла на крыльцо. А там — папа… После мы поехали в Ленинград. Помню Балтийский вокзал, бумажные полоски на окнах и разбитые дома. Мне казалось — весь город разбит! Потом я бежала по своей лесенке, звонила в колокольчик, и встретила маму, которую не видела три с половиной года…
- А почему о подвиге "мстителей" и Зины заговорили только спустя десять лет после окончания войны?
- Не знали. Открыли обольцев, по сути, совершенно случайно. В 1955 году белорусский журналист и писатель Владимир Хазанский разговорился на одной конференции, посвящённой войне, с комиссаром нашего партизанского отряда Борисом Маркияновым. И он — Маркиянов — начал рассказывать об операциях, которые совершали обольские комсомольцы-подпольщики. Хазанский уцепился за это, после окончания конференции они пошли в парк, и всю ночь комиссар рассказывал о подвиге ребят. Наутро, как рассказывал мне позже Хазанский, он бежал в редакцию и думал — "Как же так! Почему не знают!" И страшно переживал: "Прошло много лет, это никому не будет интересно!" Он опубликовал статью "Это было под Витебском" в областной газете. С этого времени начали поднимать архивы и об обольцах заговорили.
|
- Галина Мартыновна, ещё совсем недавно о подвиге вашей сестры знал каждый школьник в нашей стране. А как с этим обстоит дело сейчас? Современные дети знают, встречаются с вами?
- Всё зависит от учителя. Действительно, когда-то каждая вторая дружина в Ленинграде носила имя Зины Портновой. Была школа её имени. Во многих учебных заведениях существовали музеи, которые потом, в 90-е годы, разорили. Но у меня очень много картин, рисунков, аппликаций, стихов, писем и открыток и от современных школьников! Есть несколько петербургских школ, в которых педагоги продолжают рассказывать о Зине: это школы №№ 249, 384, 387, 504, судостроительный лицей на Кронштадтской улице. Спасибо им! Но, хочу заметить, что если имя Зины ещё помнят, то имя других забывают. Среди наших ленинградок-землячек — это пионеры-герои Лариса Михеенко, Нина Куковерова. Многие другие герои по всей стране. О них надо чаще говорить, о них надо помнить.
P. S. В феврале 2015 года в школе №608 Кировского района Петербурга был открыт музей имени Зины Портновой – экспонаты и личные вещи Зины в школу передала Галина Мартыновна Мельникова-Портнова. Также школе присвоено имя пионерки-героя.
|
| Интервью и лит. обработка: | С. Прудников |
