Родилась я 30 июля 1923 года в городе Котельниково Сталинградской области. Там же закончила школу. А в апреле 1942 года меня призвали в армию, в Сталинград.
- Родители Ваши кем были?
- Отец мой был машинистом паровоза. Отца своего я даже и не видела, потому что, спустя некоторое время после моего рождения, на станции случилось крушение паровоза и мой отец погиб. После гибели отца мама осталась одна с пятью детьми. Две девчонки и три мальчишки. Мне в то время было около четырех лет, был еще и брат младше меня. Он недавно умер. И всех нас воспитала мама.
- Мама кем работала?
- Мама работала в редакции на проходной. Устроили ее в депо в редакцию, чтобы она могла, при необходимости, выскочить с работы к нам, детям.
- Детство тяжелым было?
- Ну конечно. Пятеро детей, без отца. Бывало все, бывало и голодали.
- Школу какую закончили?
- Десятилетку закончила, в 1941 году. Закончила и меня призвали в армию.
- Между окончанием школы и призывом в армию Вы работали где-нибудь?
- Нет, по-моему, я еще не успела где-то поработать.
- Вас повесткой призывали или Вы добровольно пошли?
- Повесткой меня призывали в военкомат. Мне тогда шел восемнадцатый год. В военкомате нас отобрали всех девушек и отправили в Сталинград. Нас, девушек, призвано тогда очень много было.
- Вы были призваны повесткой, а среди вас добровольно кто-нибудь записывался в армию?
- Вы знаете, я таких не помню. Наверное, все были по повесткам.
До Сталинграда везли нас на поезде. Причем поезд был не товарный с теплушками, а везли в самых обычных, пассажирских вагонах. Тут же недалеко совсем, четыре часа езды. С нами ехал сопровождающий из военкомата. По прибытию в Сталинград он нас сдал.
- Кому вас сдал сопровождающий?
- В сталинградский военкомат. В нем нас потом распределяли по полкам, по частям.
- Как происходило распределение по частям?
- Да Вы знаете, нас не спрашивали. Вышли командиры, зачитали фамилии, сказали куда нам идти, мы и пошли.
- Куда попали служить Вы?
- Я попала в 748 зенитно-артиллерийский полк, который стоял недалеко от берега Волги. Наш командир полка похоронен здесь, на Мамаевом кургане. Мы попали в окружение к немцам, а он нас выводил из окружения и погиб.
- Как фамилия командира полка?
- Рутковский.
- Присягу где Вы принимали?
- В части принимала, когда призвали. В 748-м полку.
- Как вас, молодых, ничего не умеющих девчонок, встретили в полку?
- Хорошо нас встретили. Обижаться ни на кого мы поэтому не можем. Там уже были девчонки, там были командиры. Нас сразу разделили по батареям и все. Там очень все строго было!
- Когда Вы попали в полк, на какую должность Вас назначили?
- Я санинструктор была. А другие девчата попали в зенитчики: прибористы, дальномерщики, связисты, в общем, там много девчат было.
- Почему Вас санинструктором назначили? У Вас было медицинское образование?
- В Котельниково были организованы курсы медсестер, и я успела туда немножко походить. После школы туда набирали людей и я немного проучилась там. Поэтому меня санинструктором и назначили. А вообще в зенитной артиллерии девчат полно было!
- Размещался личный состав в домах или землянках?
- В землянках. Перед тем как мы прибыли на батарею, ребята для нас большую землянку приготовили.
- Сколько человек жило в этой землянке?
- Всего двадцать девчат жило нас там. А то, бывало, и больше. Землянка была длинная, соломы постелим туда, плащ-накидки и спали все там. И дальномерщики и прибористы и связисты.
- Дружно жили или женские интриги бывали?
- Нет, жили мы очень дружно. Скандалов между нами не было.
- Какие задачи стояли перед полком?
- Ну какие задачи… Сбивать самолеты. Наш 748-й полк три самолета сбил. Он славился.
- Самолеты были сбиты еще до немецкого налета на Сталинград 23 августа 1942 года?
- Да, еще до этого налета.
- В Сталинград вас в каких числах привезли?
- Помню, что в апреле 1942 года, а вот числа уже не помню.
- То есть Сталинград на то время был еще тыловым городом?
- Да, когда мы приехали туда, немцев там еще не было. Они позже подошли к городу.
- Часто немцы летом совершали налеты на город?
- Налеты были. Один самолет сбили.
- Как подтверждалось, что это именно ваш полк сбил самолет?
- Не знаю, этим начальство занималось.
- Вы сами прорывались из окружения или к вам на помощь шли наши войска?
- По-моему, к нам навстречу шли.
- Вы сами тоже оборонялись, отстреливались от немцев?
- Ну, сейчас разве вспомнишь…
- Какое личное оружие у Вас было?
- У меня личного оружия не было. Ничего не было, даже винтовки. Только сумка медицинская. Да и у прибористов с дальномерщиками тоже, по-моему, ничего не было. Потому что, когда мы выходили из окружения, у них никакого оружия при себе не было.
- Как погиб ваш командир полка?
- Мы были окружены немцами, выходили из окружения. Мы несколько дней сидели на батарее голодные, ни воды у нас не было, ничего. Потом, когда нас освободили, нас стали выводить. Все мы шли строем. А шальная пуля попала именно в него, в командира полка. Он случайно погиб.
- В окружение попала батарея или полк?
- Батарея наша попала.
- Немцы пытались уничтожить батарею?
- Они нас не кормили, мы сидели в землянке и голодали несколько дней, пока нас не освободили.
- Выходит, что немцы захватили батарею и вас всех в плен взяли?
- Да, так и было. Мы уже в плену сидели, вся батарея.
- Немцы вас никуда не отправили?
- Нет, мы так в расположении батареи нашей и находились в землянках. Они нас, почему-то, не расстреляли. Ни нас, ни командиров наших. Просто согнали всех в одно место.
- Сколько вас в живых на батарее осталось?
- Да шут его знает! Тогда считать не приходилось - сама рада до смерти была, что живой осталась.
- С орудиями немцы что сделали?
- Не помню уже. Столько лет прошло, разве упомнишь все. Когда нас вывели, то орудия оставались на позиции.
Когда нас освободили, к нам на позицию приезжал Жуков. Он стоял, разглядывал вдали что-то. Но нас всех с позиции прогнали, мы в землянках сидели. Но мы в окошко все выглядывали, так что Жукова я видела, он с командирами на нашей позиции стоял. Но он недолго там пробыл. Поговорил с командиром нашей батареи и уехал.
А после того, как нас вывели из окружения, нас передали в 1079-й зенитно-артиллерийский полк. И вот с этим полком мы уже дошли до самой Германии. Закончила я войну во Франкфурте-на-Одере.
- На какую должность Вас назначили в 1079-м полку?
- Так же санинструктором я там была. До самого моего увольнения я санинструктором была.
- В наградном списке 1079-го зенитно-артиллерийского полка на награждение медалью «За оборону Сталинграда» ваша должность указана не «санинструктор», а «телефонист». Почему?
- Может такое быть. Я числилась на этой должности, но была санинструктором. Хотя телефонисткой тоже доводилось быть, когда надо было кого-нибудь заменить.
- Какую работу Вам приходилось выполнять как санинструктору?
- В мои обязанности входило брать пищу на пробу, приходилось оказывать первую медицинскую помощь раненым. Ну и телефонистом я иногда была.
- Вы были в составе медицинско-санитарного взвода?
- Нет, я была санинструктором батареи. На батарее я и жила. В санчасти полка я только получала различные медикаменты: бинты, йод. А так я числилась телефонистом.
- Батарея ваша далеко от расположения полка находилась?
- У нас пять батарей было или шесть. И каждая стояла отдельно. В каждой батарее был свой санинструктор.
- После того, как вы провели несколько дней в плену, с вами работал особый отдел?
- Никто из них к нам и не приходил даже. Вывели нас, по частям распределили, да и все.
- Почему вас передали в 1079-й полк?
- Так наш же 748-й полк разбили полностью. Поэтому его расформировали, а нас вывели и передали в 1079-й полк.
- Перед передачей в 1079-й зенитно-артиллерийский полк куда вас вывели?
- Да там же, в Сталинграде, мы и оставались. Нас же не всех в 1079-й полк передали, только часть. Остальных по другим полкам раскидали и все потом в разных полках воевали.
- Где в это время дислоцировался 1079-й полк?
- Где дислоцировался? На Мамаевом кургане мы стояли и еще, кажется, ближе к заводу «Красный Октябрь» стояли. Номер нашей батареи был то ли четвертый, то ли пятый, сейчас уже и не вспомнишь. Наверное, все-таки пятая батарея была наша. С Мамаева кургана нас потом, после окончания Сталинградской битвы, погрузили на эшелон и поехали мы дальше воевать – через Белоруссию на Германию.
- Бомбежку Сталинграда немецкой авиацией 23 августа 1942 года Вы застали?
- Да, застала. Это я хорошо помню! Я тогда еще в 748-м полку воевала. Очень большая была бомбежка! Там такое было! Очень было тяжело. Я даже и не слышала, чтобы в тот день немецкие самолеты сбивали. Немцы хоть и бомбили город, но нашим позициям тоже хорошо досталось. Но город сильно бомбили они!
- У вас в полках, 748-м и 1079-м, были только зенитные орудия? Зенитные пулеметы имелись?
- Нет, у нас только 85-мм зенитные орудия были. Зенитных пулеметов я не видела.
- Приходилось орудиям вашей батареи вести огонь не по самолетам, а прямой наводкой, по танкам?
- Это было такое. Это ближе к заводу было, когда танки прорывались. Тогда танки прямо на нашу батарею вышли, несколько наших орудий подавили.
- Танки подбивали?
- Да, вроде, подбивали.
- С танками всегда шла пехота. Кто оборонял батарею от пехоты?
- С нами были пехотинцы, они нас от пехоты защищали.
- Когда немцы заняли Мамаев курган, куда перебросили вашу батарею?
- Нас перевели в сторону Тракторного завода. Нас часто передислоцировали, то в одном месте стоим, то в другом.
- Расскажите о своих фронтовых подругах.
- Люба Зюзина моей подругой была. Мы вместе из Котельниково призывались, вместе и воевали. Все время вместе мы были, все время. Мы всю войну вместе прошли. Она на батарее у нас была прибористом. А после войны она уехала в Москву к сестре, да так там и жила все время. Но она уже умерла.
А еще была одна девушка из Уфы, прибористка с нашей батареи. Это еще когда мы в 748-м полку служили. Я ее спасла, когда она тонула в Волге. А я плавала хорошо и вытащила ее за волосы из воды. Как она попала в воду, я не знаю. Помню, что стреляли тогда. А я плавала хорошо потому, что в Котельниково я на речке, можно сказать, выросла. Она меня после войны нашла. Она помнила, что я из Котельниково и стала туда писать, искать меня. Однажды, возвращаясь через станцию Котельниково из санатория, она разговорилась на перроне с женщиной, которая продавала платки пуховые и попросила эту женщину помочь ей найти меня. И эта женщина помогла ей. Мы потом с ней встречались, переписывались, она приезжала к нам в гости, когда мы жили в Борисоглебске. В письмах она меня всегда благодарила за спасение. Жаль только, что ни одной фотографии на память с тех встреч у меня не осталось.
- В составе 1079-го полка служило много девушек, призванных из Сталинградской области?
- Да, в этом полку много было из Сталинградской области. А в 748-м полку было много девчонок из Башкирии.
В Сталинграде, когда мы стояли на Мамаевом кургане, я познакомилась со своим будущим мужем. Он тоже зенитчик. Наши полки рядом стояли друг с другом, поэтому мы там и познакомились. Потом нас разбросало по стране, но мы переписывались с ним. После того как закончилась война, он на Дальнем Востоке был, там с японцами воевал. А замуж за него я вышла только в 1947 году, когда закончились там бои, и я поехала к нему на Дальний Восток.
- После Сталинграда куда ваш полк отправили?
- Сначала в сторону Украины, затем в Белоруссию, а потом уже на Германию пошли.
- Расскажите о боевых действиях полка в Белоруссии.
- Когда там мы стояли, сбили, кажется, один самолет. А так, в основном, мы никуда с батареи не отлучались, поэтому мало что видели. Мы же всегда стояли на окраинах населенных пунктов, а то и вовсе в чистом поле. А когда в Германии мы стояли, то, можно сказать, стояли просто так. Немцы уже не летали там и сбивать было некого. Особенно после Победы мы только ждали, когда нас отправят домой. Война уже закончилась, а нас там долго еще держали, домой не отпускали.
- Были такие случаи, что расчеты орудий при захвате какого-нибудь населенного пункта приходилось пускать вперед как обычную пехоту?
- Нет, ни разу такого не случалось. Расчеты всегда оставались при орудиях.
- Какой огонь чаще всего вели орудия по самолетам?
- Заградительный. Это я помню. Я часто, когда была на позициях, слышала, как командиры кричали: «Заградительным, огонь!»
- В полку были небоевые потери?
- Нет, не было. У нас дисциплина жесткая была.
- Девчата домой по беременности уезжали?
- Не было таких. Ни одного случая. У нас командир полка был строгий.
- Трофеи в Германии брали какие-нибудь?
- Нет, мы же были далеко от населенных пунктов. Да, к тому же, нам запрещали брать что-либо. Хотя во Франкфурте-на-Одере можно было чего-нибудь набрать, ведь немцы там просто убежали, побросали свои дома. Прямо заходи в квартиру и бери что хочешь. Но нам не разрешали.
- Неужели девчонки не взяли там хотя бы зеркальце какое-нибудь?
- Нет, ничего совершенно не брали. Хотя в брошенных немцами квартирах этого добра было много, много было вещей. Не знаю, куда они все убежали эти немцы? Мы в их квартирах ночевали, прямо заходили и спали в их кроватях. Так что никто из наших девчат никаких трофеев из Германии не привезли.
- Чем вас кормили?
- Кормили нас всегда неплохо, даже в Сталинграде. Утром каша, в обед суп какой-нибудь, вечером опять каша. Мы уже привыкали, поэтому на это не обращали внимания.
- Вы на фронте курили?
- Нет.
- А табак полагался Вам?
- Нет, нам табака не выдавали. Да и девчата наши тоже все некурящие были.
- Сто грамм вам полагались?
- Может и полагались, но мы не пили, поэтому нам их и не выдавали. Нам они не нужны были. Хотя ребятам из орудийного расчета тоже сто грамм не выдавали. Наверное, все доставалось командирам.
- Чем занимались в свободное время, если таковое было?
- Да у нас свободного времени-то и не было. Когда была возможность спать ложиться, все падали и сразу засыпали.
- Кто нес службу по охране батареи?
- Солдаты охраняли нашу батарею. У нас никого из девчонок не ставили в наряд по охране батареи, только мужики ходили. По землянке нашей, девчата, конечно, дежурили, убирались там по очереди. Я, конечно, там не убиралась, потому что была санинструктором и в мои обязанности входило проверять чистоту в помещениях.
- Никто на Вас за это не обижался?
- Нет, все нормально это воспринимали.
- Вшей было много?
- Вы знаете, может они и встречались, но было их очень мало.
- Как боролись с ними?
- Девчата свое белье и форму утюгом гладили, если была такая возможность. А солдатам выдавали какой-то порошок, они им посыпали. Но у девчат вшей практически не было, я у них постоянно головы проверяла, да и следили они за собой.
- Вы носили юбки или шаровары?
- Еще как только нас призвали, нам выдали юбки и гимнастерки. На позиции, там иногда уже были у девчат шаровары. Они в них, в основном, в наряд ходили. Но у меня не было, я как санинструктор, ходила в юбке.
- Раненых Вам доводилось таскать?
- Доводилось. Но мне всегда в этом помогали солдаты. Это было в Белоруссии. Солдаты были в наряде и с ними что-то случилось, сейчас не вспомню уже. По-моему, сорвалось что-то. А в большинстве случаев у нас все было нормально.
- Какова Ваша задача была при ранении бойца батареи?
- Оказать первую медицинскую помощь, а потом отправить его в санчасть. Санчасть всегда была рядом, в полку. Там уже за него принимались медсестры, врачи.
- На чем доставляли в санчасть?
- На машине. В батарее были машины.
- А вообще, раненых много было?
- Ну, так сказать, что много, я не могу. Мы же зенитчики, мы же не артиллеристы. Мы от переднего края далеко. Это в пехоте раненых было очень много, а у нас меньше. Иногда только смотришь, там что-нибудь случилось и кричат сразу: «Санинструктора сюда!» Придешь, перевяжешь и все.
- Приметы какие-нибудь в батарее были?
- Нет, наши девчонки не были суеверными.
- Кухня была дивизионная или в каждой батарее была своя?
- В каждой батарее была своя кухня. Повар у нас готовил хорошо и в целом нас кормили неплохо.
- Кто поваром был у вас?
- Солдат был поваром. Девчата поварами не были. Там ведь сила нужна была – мешки носить, картошку носить.
- Сколько орудий было у вас в батарее?
- В нашем полку было пять батарей, а в каждой батарее по четыре орудия.
- Эти четыре орудия в батарее располагались далеко друг от друга?
- Да, Вы знаете, далеко. Сильно разбросаны они были. И я, как санинструктор, от одного орудия к другому бегала: где там кого-то перевязать, где что еще. А девчата мои в это время на приборах работали, на дальномерах.
- Где их обучали работе на этих приборах?
- Да здесь же, на батарее и учили их.
- Что было у Вас в санитарной сумке?
- Бинт, йод, вата. Больше ничего не было. Больше нам ничего не давали.
- Испытывали ли Вы недостаток в снабжении медикаментами?
- Нет, недостатка не было. Санчасть всегда рядом, пойдешь, тебе наложат всего, что нужно.
- Трофейные медикаменты доводилось использовать?
- Нет, с этим я не сталкивалась.
- Что для Вас было самым тяжелым на фронте?
- Самым тяжелым для меня была бомбежка. Бомбили все время. Как только передают, что оттуда-то летит немец, так все. Там же, на батарее, разведчики наши стояли, и они всегда сообщали. Нам всегда приходила информация от постов ВНОС, что по такому-то курсу летит немецкий самолет. Но обычно их высматривали наши солдаты на батарее.
- В орудийном расчете девушки были?
- Девушки в основном прибористами были, а у орудий мужики стояли.
- Вы, как медик, спирт получали?
- Нет, нам его не давали.
- А раны чем обрабатывали?
- Только йодом и сразу в санчасть отправляли, если что-то тяжелое. А если легкое, то на месте йодом обработала, перевязала и все. Ну еще промывали перекисью водорода.
- Во что Вы обуты были – в сапоги или ботинки?
- Вы знаете, все было: и сапоги и ботинки.
- Сапоги сами себе шили?
- Да нет, выдавали. Кожаные.
- Использованные для перевязок бинты приходилось потом собирать и стирать для повторного употребления?
- Нет, такого не было. Бинтов нам всегда хватало. В санчасти мне их всегда много давали, почти полную сумку.
- Художественную самодеятельность в полку организовывали?
- Да, была у нас самодеятельность. Я даже в ней участвовала, пела. У нас в 1079-м полку был хороший хор. В соседние полки даже мы ездили, выступали там.
- Как вас там встречали?
- Встречали нас всегда хорошо.
- Кормили, стол накрывали?
- Стол всегда накрывали. Правда, спиртного там никогда не было.
- Помимо хора что еще было в самодеятельности?
- Были солисты. Ребята хорошие, пели хорошо.
- К вам из других полков приезжала самодеятельность?
- Приезжали и к нам. Сейчас уже не помню, откуда они приезжали.
- Замполит на батарее был?
- А как же! В любом подразделении был свой замполит.
- Чем он занимался?
- Иногда лекции он нам различные читал. Да и просто обращались мы к нему по различным вопросам. Без замполита нельзя!
- А особый отдел?
- Особый отдел он в полку был. Нам с ним не доводилось сталкиваться. Раньше ведь молодежь была не такая, как сейчас. Раньше ребята были послушные.
- Когда ваш полк проходил через Польшу и Германию, были у вас контакты с местным населением?
- Вы знаете, нам этого не разрешали. Мы всегда на батарее были, стояли в Польше на одном месте, никуда не ходили и к нам никто из поляков не приходил.
- Когда ваша батарея останавливалась, вы квартировали в населенных пунктах или в поле?
- Мы всегда стояли в чистом поле. У нас же орудия, им обзор нужен.
- Как транспортировали зенитки?
- На машинах их перевозили. С этим проблем никогда не было: позвонят нам, мы быстро орудия цепляли к машинам, переезжали на другое место и там опять разворачивались.
- Орудия маскировали?
- Всегда маскировали. Всегда были натянуты какие-то сети зеленого цвета. А вот зимой как маскировали – не помню уже. Кажется, белили стволы в белый цвет. А вот натягивали ли что-нибудь защитное, это уже не вспомню. Ребята из расчета этим занимались. К орудиям ребят всегда хороших ставили.
- С пленными немцами встречались?
- Близко нет, а так-то издалека я видела, как их вели. Здесь, в Сталинграде, знаете, сколько их вели по улицам!
- Какое отношение было у Вас к немцам?
- Конечно, презрительное.
- Хотелось взять и застрелить их?
- (Смеется) Да, было такое! Их целыми днями вели, столько много их было. Они в шинелях своих были.
- Когда Вы были в Сталинграде, Вы знали, что дома делается?
- В Котельниково?
- Да. Ведь там уже с начала августа 1942 года немцы хозяйничали.
- Мы сначала переписывались. А потом неизвестно было. Я переживала, конечно, очень сильно. А потом, как их освободили, стали опять письма писать друг другу.
- Кроме Вас в семье кто еще воевал?
- Младший брат. А самый старший брат работал машинистом, он водил составы с боевой техникой к фронту. А другой брат работал в депо Котельниково. Их на фронт не забрали, у них бронь была. Старшая сестра тоже работала в депо кладовщиком. Там же большое депо в Котельниково, вот все они там и работали. А где воевал младший брат я не знаю, знаю только, что он с Украины уволился.
- Расскажите, как Вы узнали о Победе?
- Это где ж я тогда была? Да во Франкфурте-на-Одере мы как раз в это время были. Как узнала, я уже не вспомню. Помню только, что ждали, когда же нас домой отправят. А из Германии нас по домам отправили только в августе.
- Почему так долго вас держали? Чем вы в это время занимались?
- Да в частях были. А почему так долго не увольняли? Так, наверное, надо было.
- Куда Вы поехали сразу после увольнения?
- Сразу домой, в Котельниково, поехала. Сначала на Москву, с Москвы на Сталинград, а оттуда на Котельниково. Из Германии в Москву ехали мы в таком телячьем вагоне. А уже из Москвы в обычном пассажирском вагоне.
- Деньги Вам платили, пока Вы в армии были?
- Да какие-то маленькие деньги платили.
- Получали их на руки или на денежный аттестат?
- На руки получала. Да их там мало было очень. Тратить их все равно не на что было. Девчата наши не курили никто. Ребята курили, им, наверное, на курево хватало. Ну только если что-то кому-то понадобится, то шли покупали.
- Покупали где?
- В магазинах. Мы ж ничего не отбирали, мы только покупали. Хотя, можно сказать, в Германии мы мало чего покупали. В магазины мы сами почти не ходили – попросишь солдата, который идет в магазин, дашь ему денег, он тебе все и купит, что заказала. А девчата сами в магазин не ходили.
- В Германии вам платили немецкими марками или рублями?
- Мы рублями получали. Нам марки не нужны были, мы ж боялись и не ходили никуда.
- Чего вы боялись?
- Да всего боялись. Нас поэтому с батареи и не выпускали. Меня еще в санчасть отпускали, а девчат вообще никуда. Командиры боялись за нас тоже, чтоб нас не убил никто.
- Были случаи нападений на батарею?
- На батарею не было, а вообще настроение было напряженное. Немцы были злые на нас.
- Когда Вас отпускали в санчасть, Вам давали солдата сопровождающего?
- Нет, я сама бегала. Санчасть всегда недалеко была. Я хоть и без оружия была, но страшно мне не было.
- Кто определял количество бинтов, необходимых Вам? Или брали сколько хотели?
- Сколько давали, столько я и брала. Как заканчивались, я шла и опять получала.
- Ваша батарея в 1079-м полку много самолетов сбила?
- Всего три самолета. Два в Сталинграде и один в Белоруссии. А потом ни в Польше, ни в Германии не сбивала ни одного. Один из сбитых в Сталинграде самолетов упал недалеко от батареи. Страшно там было.
- Ходили смотреть?
- Конечно! Там все были, все посмотрели!
- Расчет наградили за сбитый самолет?
- Да, наградили ребят.
- Немецкий летчик спасся?
- Нет, разбился он. А про другой сбитый самолет говорили, что в нем два или три человека было и все тоже погибли. Наверное, бомбардировщик был.
- Были такие случаи, когда Вам приходилось, после пробы, запрещать выдачу пищи?
- Нет, не было. Готовили у нас хорошо. Да и эти пробы процедура была формальная.
- Вы говорили, что орудия батареи находились один от другого далеко. Как в таких условиях осуществлялось питание бойцов?
- От каждого орудия приходили к кухне бойцы и получали еду. Да орудия не так уж и далеко находились. Кроме этого, рядом с кухней был сооружен большой стол, можно было и там поесть. Помню, уже ближе к концу войны, в апреле месяце, командир батареи впервые праздновал на кухне день рождения. Он собрал всех своих подчиненных, у которых в этом месяце дни рождения были, купил за свой счет для них конфеты. Повар пирог испек с яблоками и они отмечали сидели.
|
- Без спиртного?
- Без спиртного. Чай был. Посидели солдаты, чай попили, поговорили. А остальные, кто не именинники, в это время на позициях были. После этого у нас все знали, что в каждом месяце будут объявлены именинники и для них будет приготовлено угощение.
- Как награждение производилось в батарее?
- Нечасто нас баловали наградами. В основном только за что-то серьезное, например, за сбитый самолет. Это может быть в пехоте часто награждали, а нас редко.
| Интервью и лит. обработка: | С. Ковалев |
