Антонова Елизавета Ивановна

Родилась в 1925 году в деревне Старые Бусеряки Алметьевского района Татарской ССР. В 1942 году была призвана в армию. Служила в 98-й отдельной роте ВНОС в Закарпатье. В 1945 году демобилизовалась. После войны переехала в город Нарву Эстонской ССР. Работала в отдельном цехе Раквереского мясокомбината, за свой труд была отмечена орденом Трудового Красного Знамени. В Нарве в настоящее время и проживает.

- Елизавета Ивановна, где и когда вы родились? Что из предвоенной жизни помните?

- Ну мне запомнилось, что родилась я в 1925-м году в таком месте - деревня была Старые Бусеряки в Татарии. До войны семь классов кончила. Больше из этого времени я ничего не помню. Я 17-летней девчонкой добровольно ушла на фронт. Я уже ничего не помню, и забыла все на свете.

- Какая семья была у вас?

- Ну семья у меня такая была: у меня был брат, и были мы, две сестры. Он учителем потом работал. А потом заболел и помер.

- До войны?

- Еще до войны. Вот так все получилось. А потом началась война, и я на фронт ушла.

- Как коллективизация проводилась, помните?

- Не помню. Видимо, я маленькая была, что не запомнила это все.

- Но вы до войны в деревне жили?

- Да. Жили в деревне Старые Бусеряки: сейчас никого не осталось, никогохоньки. Все померли.

- Войну предчувствовали, ждали?

- Нет, не было. Вот главное, что не было предчувствия никакого.

- Как узнали о начале войны?

- Это в деревне я все узнала. И сразу пошла я на фронт. Мне 17 лет было только. И была я в Карпатах. Сразу изучили азбуку морзе мы там. Оружие немцы запускали, вот такие огромные белые снаряды выпускали, я все это видела. Я все это сообщала. Я была в войсках ВНОС. И я все это сообщала, значит. И вот, значит, я все это сообщила своим. А внизу стоял полк наш, Еременко командиром которого был. И когда я ему стала сообщать это все, как он начал пулять туда. И так быстро он их всех побил. Но надо было знать, что сообщать! Ну я хорошо и точно ему передала все. Он все это знал. Он начал как пулять, и он все сбил у немцев. А потом кончилась война. И меня наградили. За то, что я знала, куда летят снаряды. И очень много летело их. Он, Еременко, как открыл огонь. И сразу после этого война закончилась. А потом Япония стала че-то к нам лезть. Но тут уже нас, девушек, домой отпустили, нас не держали.

- Обучаться связи сложно было?

- Да мне обучаться чего-то ничего не было сложно. Я какая-то такая вообще толковая была девка. Но нас только обучили азбуке морзе. Это тайна такая была. И это очень много нам помогало. Вот я могла сообщать все по азбуке морзе. А они не знали, немцы, что я сообщаю. Это было полезно. Я сообщила нашим войскам, и они сразу открыли огонь. Сразу сбили все эти снаряды. И тут же война кончилась. А пошла на фронт я сразу, как войну объявили. Потом наши войска в Японию отправили, японцы что-то лезли на нас. А меня отпустили домой. Потому что я не военнообязанная была — добровольно пошла сюда, вот на фронт. И потом в войне с японцами быстро разделались.Но я не была военнообязанной: я относилась к вольнонаемному составу.

- Расскажите, пожалуйста, поподробнее о том, что из себя представляла служба ВНОС-оповещения, где вы служили.

- Меня учили все азбуке морзе. А так работала я недолго там. Вскоре война кончилась, как они стали пулять этими снарядами вот. Быстро все это закончилось. А у меня никакого оружия, ничего этого не было, а специально научили только азбуке морзе. Передавать, значит, откуда летят снаряды. Это полезно было, потому что эту азбуку никто не знал. Что я передаю — никто не понимал в этом ничего. И наши открывали огонь. Это очень много дало. Ох как много их летело! Огромных, белых таких...

- Как было с награждением на фронте?

- Там-то не бывало никаких награждений. Это уже после войны, вот здесь, были на День Победы награждения. Наград много, меня все время награждали после войны.

- На фронте жили в каких условиях?

- На фронте какие там были условия? Знаете, как попало, как уже придется, знаете. Там было трудно очень. Война есть война. Мы жили в горах. Прямо на горах. Ничего не было абсолютно ничего. Это было весной-летом, и летом получилось все хорошо. И полк, и мы стояли. Это получилось быстро. Как только они узнали, что снаряды, как командир узнал, как пустил по ним, так и кончилось все сразу.

- Между личным составом как складывались отношения в военные годы?

- В части отношения были замечательные. Я вообще такой человек старательный.

- Много вас там было?

- Подружек-то? Я одна пошла. Не было, не было. Когда на фронт я пошла, тогда только мужчин призывали. А я только сама добровольно. Сказала, что я пойду на фронт, и все.

- Под бомбежкой не были?

- Нет-нет-нет. Я была высоко на Карпатах. Но помогала нашим. Видишь: если бы не я, он бы, этот командир, не знал бы, где это, как и что. Но быстро сбили, и кончилась война.

- Патриотизм какой-то был у вас тогда?

- Был. Вот это вспомнишь. Люди были какие? Вы знаете, ни на что не смотрели, а думали: только бы разбить врага. Вот я сама такая была. Вот в 17 лет девчонке пойти. Это — в 17 лет!!!  И я ушла на фронт. Видите, какие мы были молодые. И вот такие там были ребята тоже. Очень такие смелые были. Не смотрели ни на что. Снаряды идут страшные, огромные. Боже, как сейчас вспомнишь, даже не знаю. Но тогда ничего не боялась, молодая была, наверное, что ли. А так страшно было, конечно. Ведь там такая стрельба была тогда. Это прямо передовая была. Я не знаю, как я смогла остаться живой, я этого не знаю. А определяли все.. Но там тоже был командир, который узнавал все. Кто-то опознавал, куда снаряды пускать. Их быстро разбили тогда, помню.

- После войны как сложилась ваша жизнь?

- Ну после того, как я демобилизовалась, сразу приехала к родителям. Приехала к родителям в деревню. А вот в армии был шофер, с которым я ездила, и этот, значит, шофер, и полюбил меня. И вот когда я уже уехала к себе на родину, и когда он уже демобилизовался, приехал в Татарию за мной. И там мама с папой свадьбу справили, скормную такую свадьбу, даже фотокарточек почти не осталось. Это сегодня каждый второй видео снимает, а некоторые даже целые фильмы, чтобы потом смотреть видео лав стори. А тогда все скромно было. Потом я на его родину уехала. У него уже мама была старенькая. А у него родина — Кингисеппский район Ленинградской области. Так мы жизнь прожили вместе. Потом он помер. А в Эстонии, в Нарве, у меня жили родители. Потому что в деревне у нас там было очень плохо, тяжело было жить в деревне, они приехали сюда, а здесь жила сестра родная. И вот они здесь жили. И потом, когда я приехала, мне сразу дали квартиру. Вот эту квартиру я получила. Участникам войны сразу давали жилье. До 70 лет работала в мясокомбинате. 26 лет отработала, была награждена орденом Трудового Красного Знамени. Работала я на изделиях колбасных: сосиски, и другое там делали. Но я вот такой человек: если я что-то делаю, работаю, я никогда не поддамся, что кто-то вперед меня быстрее свяжет колбасу. Никогда! И вот я такая была, что очень любила быстро работать. И вот я там работала 26 лет. Меня также выбирали депутатом в городской Совет.