Родился я 7-го ноября 1924 года. Была такая деревня Аббатурово в Лысьвенском районе Пермского края. В 1940 году я поступил в ремесленное училище в Перми. А как война началась, нас отправили работать на Дзержинский завод (машиностроительный завод имени Дзержинского – прим.ред.) Год проработал слесарем-ремонтником, а в августе 1942 года мне приходит повестка. Я к начальнику цеха: «Меня в армию призывают!» А он так спокойно бросил повестку в стол: «Иди работай! Вы, слесаря, на «брони».
Но я хотел на фронт, поэтому на другой же день пошёл не на работу, а в военкомат: «Повестку я получил, но потерял. Выпишите мне новую». По повестке ведь уходящих в армию отоваривали продуктами на несколько дней. Думаю, хоть что-нибудь родителям оставлю. Вот так я ушёл в армию.
Меня сразу направили в школу младших командиров под Тюменью. Там одновременно и учились, и землянки строили, быт налаживали.
Почти все ветераны с ужасом вспоминают запасные полки.
Да, первые три месяца там прямо голодовка была. Да ещё зима пришла, а мы в шинелях и пилотках, жуткое дело… Завшивели все. Со мной первый раз такое в жизни. Пойдёшь в туалет, брюки расстегнёшь, и пальцами прямо скоблишь вшей…
Но потом комиссия с проверкой приехала. Вот после неё хорошо стали кормить, и сахар, и масло давали, и нормальный суп на первое. До этого если гороховый дадут, там в воде одна шелуха плавает. А тут как дали жирный суп, я ложкой черпанул, и язык себе обжёг. И на фронте потом тоже хорошо кормили. А тут мы посчитали, что это специально такое вредительство устроили.
В январе 43-го кончили учебу, получили звание сержантов и нас отправили кого куда. Я попал в Чебаркуль, там в запасном полку формировались маршевые роты на фронт. Полгода учили новобранцев, сами формировали роты, и только в июле поехали на фронт. Попали как раз в самое пекло, на Орловско-Курскую дугу. В 407-й полк 108-й стрелковой дивизии. Дивизия входила в состав 50-й Армии и наступала в районе Брянска.
Первый бой помните?
За свой первый серьёзный бой я как раз и получил орден «Красной Звезды». Вначале нас отправили прочёсывать лес. Но там наш взводный наступил на противопехотную мину, ногу ему оборвало, и меня как командира 1-го отделения временно назначили командиром взвода. Даже испугался немного, потому что только на фронт попал, в боях ещё не был, а тут сразу взводом командовать нужно. Но это как раз время, когда танковые бои закончились и немца погнали на запад. Он от нас на машинах уезжал, а мы его пешком догоняли.
Дошли до Десны. А обычно у всех рек восточный берег пологий, а западный высокий, и с него немец всё видит. И вот нашей роте дали приказ – вышибить немца с правого берега.
Десна там неширокая, как у нас верховья Чусовой, и ночью мы переправились. А утром тихонечко зашли с тыла и выбили их с высоты. День прошёл спокойно, а вечеру немец бросил на нас танки, вот тут серьезные бои были. Очень сильные. Моему отделению тогда довелось подбить танк. А получилось так.
Когда в бою вдруг замолк ручной пулемет, я кинулся туда. Поправил его быстренько, и тут видим, прямо на нас идёт танк. Здоровый такой – «тигр», наверное. Сделал по нам выстрел, но не попал. Видимо плохой стрелок оказался. Тогда он решил завалить нас в окопе.
Подошёл, но не завалил. А противотанковых гранат у нас не было, и мы заранее связали обычные гранаты. И когда уже танк пошёл от нас, я обеими руками бросил связку ему в гусеницу и порвал её. Он ещё отошёл от нас метров на десять-пятнадцать и остановился.
Когда стемнело, я обратился к командиру роты: «Разрешите я к танку сползаю!» Но он был дядька пожилой и очень уж осторожный. Не разрешил. Тогда я командиру взвода говорю: «Разреши я к танку сползаю, посмотрю, что да как». А он наоборот, отчаянный мужик, бывший разведчик: «Да, иди», говорит.
Подполз к танку, слышу там тихо. Видимо танкисты в темноте выбрались и ушли. Смотрю, люк открыт. Я туда, а там уже наш солдат шурует. Осмотрелся, а там такой ящичек справа лежит. Раскрыл его, там одеколон, носки и галеты. Ну, галеты мы с этим солдатом съели, а одеколон и носки я отдал командиру взвода.
(Подробности этих боев описаны в боевой летописи дивизии: «В августе 108-я дивизия была передана в состав 50-й Армии, и приняла участие в завершающих боях Орловской операции. 11-го сентября дивизия получила задачу обеспечить соединение с частями 2-го кавалерийского корпуса, который оказался в окружении. Замыслом действий командира дивизии предусматривалась прорвать оборону противника на рубеже Лужки-Каменка и, наступая вдоль восточного берега реки Десна, к исходу дня соединиться с частями корпуса.
407-й полк наступал в первом эшелоне дивизии. Однако чуть более чем за два часа до начала запланированного наступления, разведывательный взвод 407-го полка, при проведении разведывательного поиска ворвался в первую траншею противника, захватил пленных и уничтожил до 20 гитлеровцев. Увидев возможность развить успех, командир взвода начал расширять участок захвата. В свою очередь, командир 1-го батальона 407-го полка немедленно поддержал разведчиков, перешёл в атаку и расширил участок прорыва до 500 метров. Командир полка подполковник Рычков ввел в прорыв 2-й и 3-й батальоны. Командир дивизии полковник Теремов немедленно ввёл в бой на участке прорыва 407-го полка 444-й полк. Вся артиллерия была переподчинена командирам полков, артиллерийская подготовка не понадобилась. В результате внезапных и решительных действий уже к 8-00 части дивизии расширили фронт прорыва до двух километров и продвинулись в глубину от трёх до пяти километров. Противник смог организовать только одну контратаку силами до батальона, успешно отраженную двумя батальонами 539-го стрелкового полка, выдвинутых из второго эшелона. К исходу дня подразделения противника перед фронтом дивизии были уничтожены или рассеяны.
13-го сентября дивизия продолжила наступление и, оторвавшись от главных сил армии на 35 километров, к исходу дня соединилась с частями 2-го кавалерийского корпуса, заняв оборону на восточном берегу Десны в районе Рековичи 407-м и 539-м полками.
14-го сентября, пользуясь задержкой наступления главных сил 50-й Армии, немцы атаковали наши части на плацдарме силами 129-й пехотной дивизии при поддержке нескольких танков из состава 5-й танковой дивизии. В течение дня было отражено четыре атаки, однако к исходу дня противнику удалось овладеть Вязовском, господствующим над переправой на задеснинский плацдарм и находящимся в тылу у 407-го полка. Одновременно пытавшимся отойти на западный берег Десны немецким подразделениям удалось оттеснить подразделения 444-го полка от ряда переправ через Десну в южном направлении, создав угрозу тылам и артиллерии дивизии.
С утра 15-го сентября контратака, организованная самим командиром дивизии по овладению Вязовска, успеха не имела. После 2-часового боя, в ходе которого северная окраина Вязовска несколько раз переходила из рук в руки, пришлось отойти в исходное положение. Одновременно противник возобновил атаки на правом фланге дивизии, вклинившись в оборону 539-го полка. В сложной обстановке командиром было принято решение перебросить на плацдарм 444-й полк, оставив на прикрытие тылов дивизии одну усиленную стрелковую роту. Прибывший во второй половине дня на плацдарм 444-й полк переломил ход боя: в 16 часов перешёл в атаку на Вяземск и к 18-00 овладел селом, полностью разгромив противостоящего противника.
С утра 16-го сентября атак на плацдарм противник не предпринимал, к исходу дня главные силы армии подошли к задеснинскому плацдарму. В результате действий 2-го кавалерийского корпуса и 108-й стрелковой дивизии противник не смог занять оборону по западному берегу реки Десна» - https://ru.wikipedia.org/wiki/ )
После этого боя, нам дали целый день отдыха, а затем отправили на другой участок. Всю ночь, помню, шли, и потом получили приказ – взять какую-то деревушку. Утром подходим, с взводным в первый дом в окошечко постучали. Спрашиваем хозяев: «Немцы есть?» - «Нет, уехали уже». А за этой деревушкой поле, а за ним лес. И там видимо немец окопался, потому что по нам сразу же открыли миномётный огонь. Мы залегли, начали окапываться. Пехотинец если только остановится, сразу начинает окапываться. Вначале ямку под голову, потом всё глубже и глубже, пока во весь рост не выкопаешь. И тут недалеко упала мина. Помню, я вот так лежал, копаю, а в правой руке держал ППШ. И мне осколок попал в руку и разбил её всю… Санинструктора крикнул, он меня перевязал, и я ушёл в санбат. Это уже 23-го сентября было.
Сначала в Козельске лежал в госпитале, потом в Горьком. Лечился полгода, но потом меня всё равно комиссовали. Дали 2-ю группу инвалидности. Но со 2-й группой на работу не берут, поэтому я от неё отказался, и пошёл на родной Дзержинский завод. Там и Победу встретил. Не передать, что творилось когда объявили… На улицах все обнимались, целовались, кричали, пели... В итоге у меня получилось 53 года трудового стажа. А вот на фронте я совсем мало побыл.
Но я не знал, что за тот бой за высоту меня оказывается, наградили. И только в 2002-м году меня разыскали, и вручили орден «Красной Звезды». Вот и все мои фронтовые заслуги. Не знаю, едва ли я заслуживаю, чтобы обо мне писали. Я и пробыл-то на фронте чуть меньше трёх месяцев. Но мы же пехота, там всё очень быстро…
За помощь в организации интервью автор сердечно благодарит председателя Дзержинского районного совета ветеранов г.Перми Веру Николаевну Седых.
| Интервью: | С.Смоляков |
| Лит.обработка: | Н.Чобану |
| Фотография: | Л.Туркина |
