Пехотинцы

Своих не оставляли, ни убитых, ни тем более раненых - приказ командира. Не дай бог попадет плен! Но трудно, очень трудно было отходить с убитыми и ранеными по снегу. За плечами вещмешок, без него нельзя, в нем патроны, жратва дня на три, а то и больше, портянки запасные, гранаты, курево. Все это перематывали нижним бельем, чтоб не гремело. На шее автомат, на ремне нож и подсумок, тут и одному-то тяжело идти по снегу. Так чего только не придумывали для транспортировки убитых и раненых. Связывали вместе две лыжи и сверху поперек клали палки, на них раненого или убитого. Но, в основном таскать приходилось на себе. Небольшая группа, человека три, прикрывает после боя, остальные отходят. Забирают все и бегом до саночников. В рейд с нами ходили саночники. В бою они не участвовали, их и радиста оставляли километра за три до места боя. Часто метут метели, они хорошо заметают наши следы.

Пулеметы я распределял в зависимости от задачи: иногда я со всех отделений собирал пулеметы в одну группу, иногда по 3-6 пулеметов ставил на самых опасных участках. Вся надежда на них! Атаку как мы отражали? Сначала: "По пр-а-а-а-ативнику! За-алпом! Пли! За-алпом! Пли!" Ну, и пулеметы работали. Они залегали, конечно. Два-три залпа - и тут же сами в атаку. Бывало, в контратаку пойдешь - трупы-то лежат, и раненные тоже лежат. Боялись, что с автомата полоснет. Да, бывали такие случаи. Их конечно добивали.

Окопы мы все дружно перепрыгнули, гранаты бросили, выскочили к поваленному лесу. Оттуда из ручного пулемета и автоматов открыли огонь по выбегающим из блиндажей солдатам. Видно их было плохо, так как дым от снарядов еще не рассеялся. Тут мы заорали ура. Финны из окопов стали отходить в лес, за гребень высоты. Их не было видно теперь с оборонительных рубежей за рекой, но мы их теперь очень хорошо видели и стреляли по ним, до них всего-то было метров 150-200. А перед нами из дыма от перенесенного туда огня нашей артиллерии, вынырнули три фигурки.

Окопы были в болоте. Холодно. Подмораживает. Обмундирование - “колом”, отделение “таяло” на глазах, а я оказался покрепче. Немецкие позиции отстояли от наших примерно на 300 метров. Я подумал, что немцы вряд ли станут стрелять, и решил разогреться. Разминаюсь, и вдруг слышу - пуля пролетела. “Не моя”, - думаю. Греюсь дальше. А там, видимо, снайпер был: вторая пуля меня достала. Ударила в руку и прошла как раз между локтевой и лучевой костями. Я упал, каска отлетела на бугорок. А снайпер еще и по каске выстрелил. Я откатился вниз.

Один лейтенант осмелился, подходит: «Скажите, пожалуйста, вы финны, что ли? Я слышу, вы говорили и по-русски, и на другом языке». Мы рассказываем: так и так, нас призвали… «А мы думаем, что это пленные…

Дело в том, что просто мы не были готовы к войне. Немцы готовились к войне давно. Они имели современные самолеты, которые наши «Ишаки» сбивали вот так. Они все вверх, вниз, а скорость страшная у них, у «Мессершмидтов» была, истребителей немецких. Бомбардировщики, танки у них были. Мощные танки были. Пехота была оснащена автоматами, противотанковыми ружьями, противотанковой артиллерией. Короче говоря, немцы вступили в войну с высокой, такой, технически оснащенностью.

Наш батальон был 764 человека. Вот примерно до этого места, здесь на карте группа островов - Эси-саари, Питкя-саари, Ласи-саари. Так вот на этих островах мы людей и потеряли. В этом месте нам пришлось столкнуться с частью шведского добровольческого корпуса. Вот тут-то нам и досталось. Мы в основном штурмовали эти острова ночью, и никаких танков или чего-то такого не было.

Финны-то в лесистой местности воюют значительно лучше. Немцы прикрывались все время броней, они же шли по дорогам, они же в лес не заходили. Финны ходили лесными тропами, обходили наши подразделения. А немцы шли по дороге, разведка финская к тому времени дело свое делала.

А мне довелось полком прорывать оборону под Старой Руссой. Как-то приезжает член военного совета Колесников. А когда я только в этот полк пришел, то Колесников приехал принимать его в состав Армии. Походили, походили, и я ему что-то возражал. Он спрашивает: «А вы меня не боитесь?» - «А чего я вас должен бояться? Я на службе нахожусь». С тех пор всё, ша, у нас с ним хорошие отношения. И вот как-то он приезжает: «Наша Армия получила задачу – прорвать оборону под Старой Руссой. Поэтому мы снимаем действующую бригаду, а ты должен сформировать полк и занять эти позиции. Сутки тебе даём на это дело!..