Другие войска

Еще одна моя боевая задача при обороне Киева заключалась в том, что я был разведчиком-проводником, так как очень хорошо знал местность. Проводил группы из комсомольского полка – человек по пятнадцать. Шли в сторону фронта, на Виту-Почтовую и даже дальше. Впереди шел я, позади меня – командир отделения, а потом все остальные. Тяжело быть проводником, потому что иногда шел наугад, как слепой котенок, да еще и пороху, как говорится, ни разу не нюхал. А идти нужно было правильно, чтобы пройти быстро, не попасть под обстрел, не нарваться на немецких диверсантов. Хотя я и был пацаном-подростком, но ответственность за жизнь людей нес наравне со взрослыми.

Жалко было взрывать ДОТы и отходить в таких трудных условиях, которые сложились на то время. Но что же, приказ есть приказ, его надо выполнять немедленно и безоговорочно. ДОТы взорвали там, где возможно было подвезти взрывчатку – тол. Пустили их на воздух часиков в 11-12 ночи. Конечно, мы выполнили приказ - забрать всё вооружение и телефоны, всё было сделано, как положено. Весь командный состав от командира роты и до лейтенантов комендантов ДОТов был ознакомлен с приказом Верховного главного командования о том, что кто выведет людей и сбережёт всю технику, представляется к награде орденом Ленина

Думаю про себя: «Сейчас перебежку сделаю, потом найду своих». Винтовка в  руке. И только приподнялся для перебежки, как немецкий снайпер меня  словил на прицел и выстрелил. В левую руку чуть выше локтя пуля прошла.  Видимо, целился в сердце. Упал на спину, руки растянул, грудь положил на  голову. Тогда немец начал меня обстреливать из пулемета. Пули летят, то  перелет, то недолет. Только песок по мне бьет. Я как мертвый, не  шевелюсь. Растянулся на земле. Минут пять он косил по мне. Но не попал.  Если бы попал, то от меня ничего бы не осталось.

В дни подготовки к празднованию дня рождения Гитлера, 20 апреля, в Ровно должен был состояться парад войск Ровенского гарнизона. Наша подпольная организация решила провести акт возмездия над рейхскомиссаром Эрихом Кохом. По нашим данным, после парада в офицерской столовой (казино), построенной немцами незадолго до празднования дня рождения Гитлера и находившейся у смежным с комендатурой связи переулком, Эрих Кох должен был присутствовать на торжественном обеде. Решено было стрелять из винтовки (с брамитом) из чердака комендатуры при приближении автомашины Коха к переулку.

Выясняется, что никаких "драпальщиков" и в помине не было, а дело было так - комбат разрешил части легкораненых бойцов отойти к полковому медицинскому пункту, и после получения мед. помощи большая часть этих солдат снова вернулась в окопы и продолжила бой. Одним словом, типичный "особистский поклеп", с которым мы сталкивались многократно. И я решил допросить "смершевца", который первым доложил о ЧП. Но чтобы допросить "особиста", требовалось разрешение начальника отдела контрразведки армии, а они своих "в обиду не давали". Но я добился такого разрешения, и когда прояснилось, что весь доклад "смершевца" был сплошной ложью, то написал рапорт и передал его начальнику СМЕРШа нашей армии. И этого "сигнализатора" выгнали из "особистов" в строй.

Я даже под Сталинградом не видел такого жуткого убийственного огня.Мы постоянно вели бои за расширение плацдарма и укрепляли стыки.Только в ноябре на плацдарме наступило относительное затишье...

Очень многие события случившиеся на черноморском театре военных действий произошли непосредственно на моих глазах и я многое еще хорошо помню, но я не уверен, что сказанное мной потом не извратят так называемые «историки и журналисты», и не изобразят все в черном цвете…