Минометчики

Танков наших очень много побили под Воронежем, причем, не сгоревшие, целые, гусеница там сбита и всё. Служба эвакуация тогда ни черта не работала, вот они и стояли так. И вот, мы с Петей Пенчуком подобрали один такой танк. Экипаж эвакуировался через нижний люк, и мы через него же залезли. Пушка, снаряды, пулемет, лента заряжена. Видно нам всё, я оттуда корректирую огонь прекрасно. День мы пожили там, потом Пенчук говорит: «Давай стрельнем из пушки!» – «Да не надо, они же нас тут же подожгут!»… Уговорил он меня, я все-таки младший лейтенант, а он – старшина. И мы стрельнули с этой пушки. Только мы выстрелили, сразу – БАХ перед нами разрыв! В общем, мы еле унесли ноги с этого танка, он загорелся.

Переправились через Днепр, русский солдат везде переправится, хоть и  обстреливают самолеты. Ночью пригнали лодку и сели в лодку. Трос  намотали на передок телеги, в лодку сели командир батареи и старший  офицер батареи. Один придерживал, а второй спускал трос. На корме я сел с  веслом. Мне еще не было и 17 лет, а я через Днепр гнал лодку. Откуда  только силы взялись, лодка то большая! Поперек стоит тележечное колесо,  нагрузка приличная. Под конец уже в глазах потемнело. Ткнул веслом и  дно. Попали на косу. Здесь заросли ивняка. Говорю:  «Прыгайте в воду.  Тащите вверх хотя бы метров 50-70». Они вдвоем выпрыгнули и потащили,  хотя и офицеры. Сделали переправу. А потом разведчиков своих через Днепр  переправлял.

Поскольку танк нужно было подпустить на далее как на 10-15 метров - это же смерть на тебя ползет. Какие нервы надо, чтоб удержать себя, чувства свои, чтоб с врагом сразиться. Эти бутылки же, разобьется - и ты погиб и даже не одного танка не поджег. В общем, очень трудно было воевать с таким оружием.

Мне стало не по себе, надо остреливаться, да автомат заело, кругом песок, видно, в затвор попал, пока ползли. И мы побежали назад к усадьбе, а немцы стреляли нам в спину. Рядом разрыв снаряда, ординарца ранило осколками, потащил его за собой, потом уже в какой-то воронке перевязали. Бежим мимо усадьбы, за стеной прячется замполит батальона, кричит мне: "Капитан, ты куда?!" - "На огневые!", да только на огневых в канале уже никого не было, лежит один раненый командир расчета, да слышны выстрелы минометов с опушки леса, моя рота уже туда отошла и развернулась.

13 января 1944г. нашему 465 стрелковому полку было дано задание овладеть в тылу противника главной дорогой, которая проходила через с. Тихоновка и Тихоновский лес, преградив, таким образом, путь большой военной группировке немцев, шедшей на помощь для прорыва кольца в районе Корсунь-Шевченковска. Мы пробирались тайно болотами по колено в воде, самыми непроходимыми местами, чтобы враг не разоблачил замыслов нашего командования. Через два дня после захвата нашим полком дороги, немцы принимают меры по разгрому нашего полка.

В наступлении часто удавалось захватить немецкие мины. Использовали их. По таблице стрельбы приходилось поправки вносить. У них 81-мм мины, а у нас миномет - 82-мм. Маленький зазор и пороховые газы частично сквозь него проходят, соответственно мина немного недолетает. Но ничего, попадали и их минами, а по площадям бить, вообще хорошо. Ну а немцы из-за этой разницы в миллиметр нашими минами пользоваться не могли.