Краснофлотцы

Я дрался на Ил-2

Книга Артема Драбкина «Я дрался на Ил-2» разошлась огромными тиражами. Вся правда об одной из самых опасных воинских профессий. Не секрет, что в годы Великой Отечественной наиболее тяжелые потери несла именно штурмовая авиация – тогда как, согласно статистике, истребитель вступал в воздушный бой лишь в одном вылете из четырех (а то и реже), у летчиков-штурмовиков каждое задание приводило к прямому огневому контакту с противником. В этой книге о боевой работе рассказано в мельчайших подро...

22 июня 1941 г. А было ли внезапное нападение?

Уникальная книжная коллекция "Память Победы. Люди, события, битвы", приуроченная к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне, адресована молодому поколению и всем интересующимся славным прошлым нашей страны. Выпуски серии рассказывают о знаменитых полководцах, крупнейших сражениях и различных фактах и явлениях Великой Отечественной войны. В доступной и занимательной форме рассказывается о сложнейшем и героическом периоде в истории нашей страны. Уникальные фотографии, рисунки и инфо...

История Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном томе

Впервые полная история войны в одном томе! Великая Отечественная до сих пор остается во многом "Неизвестной войной". Несмотря на большое количество книг об отдельных сражениях, самую кровопролитную войну в истории человечества не осмыслить фрагментарно - лишь охватив единым взглядом. Эта книга ведущих военных историков впервые предоставляет такую возможность. Это не просто летопись боевых действий, начиная с 22 июня 1941 года и заканчивая победным маем 45-го и капитуляцией Японии, а гр...

Прошли совсем чуть-чуть, и тут наблюдатель орет: «Воздух!» Там лесок  был, я скомандовал: «Направо, бегом!» И только мы укрылись между  деревьями, как над нами пролетели два «Мессершмитта». Дальше смотрим –  вражеские самолеты раз, и на дорогу повернули, как раз туда, где  скрылась полуторка. И немцы разбили ее, мой комроты с врачом погибли на  месте. Приезжает к нам генерал-майор Александр Георгиевич Русских,  строгий товарищ, он не терпел никаких возражений и прочего. Начальник  разведки штаба бригады капитан Загайный представил меня на должность  ротного. И тот сразу набычился: «Что это такое, он же еще только младший  лейтенант!»  Но Русских уже знал, что у меня в разведке служат матросы,  а они чужого офицера никогда не примут к себе. Так что он артачился  больше для вида. Как я понял, он мне назначил какой-то испытательный  срок, но на фронте не до того было.

Когда мы стали опрашивать командира подводной лодки, им оказался капитан-лейтенант Вернер Шмидт, выяснилось, что мы потопили новейшую cубмарину «V-250», которая была вооружена какими-то новыми торпедами, о которых никто из членов нашего экипажа ничего не знал. Что интересно: торпеды загружались и устанавливались на подлодке специальной командой, в отсутствие экипажа. Тогда же, во время того самого опроса, Шмидт нам сообщил, что в задраенных отсеках лодки, возможно, еще остались живые люди. Для того, чтобы вызволить из подлодки уцелевших немцев, к месту гибели её был послан отряд наших спасателей. Однако интенсивный огонь батарей немецкой артиллерии, которая пришла на замену финским орудийным расчётам, создавал определенные трудности для того, чтобы приступить к спасательным работам. И все же работы велись, преимущественно ночью. Конечно, наших водолазов сильно били гидравлические удары от разрывов бомб и снарядов, кровь шла у них из носа и ушей, многие из них в результате этого получили ранения. Но потом, когда шум и постукивания внутри подлодки прекратились, «V-250» была поднята, отведена в Кронштадт и там поставлена в док.

Однажды топаем в землянку, и вдруг раздается щелчок. В ту же секунду  главстаршина турляет нас в бок, сбивает с ног, при этом успевает снять  со своего ремня гранату и бросить ее в кювет, где она там взрывается. А  один командир взвода разведки у нас погиб от гранаты Ф-1. Пришли мы с  задания ночью, в землянке отдыхаем, маскхалаты сняли, этот лейтенант  повесил свой маскхалат на крючок, и ремень туда же прицепил, на котором  были эти гранаты. И вдруг играют тревогу, в землянке темно,  лампа-коптилка, сделанная из гильзы, была погашена. Я находился на  верхней полке, а лейтенант внизу, он в темноте хватает маскхалат, но  схватился по ошибке за ремень, и граната щелкнула. Тот успел ее схватить  и бросить за порог, но у нас имелось двое дверей – одни открытее, а  вторые закрытые, и граната ударилась о вторые двери. Лейтенант упал на  пол, но граната подкатилась к нему, и ему весь правый бок разворотило.  Вот так по-глупому погиб командир взвода.