Медики

Иногда стояли и сутками, не выходили оттуда. А вот, куда я пойду? И я пошла в какой-то другой дом. На второй этаж и сплю там. Вдруг приезжает санитар, Абакумов. Абакумов, санитар был: «Душу мать! Ты чего тут спишь! Там наших бомбят»! Налет был такой, что эту школу бомбили. И где окопы, там врач. зубной врач, как его фамилия. Забыла. Врач туда ушла. Один раненый, который у нас был в медсанбате, потом поехал в госпиталь, он там полечился, возвращался через медсанбат.

На нарах и на холодном земляном полу вповалку лежали тяжелораненые и погибшие от тяжелых ран бойцы. У погибших взяла документы; тяжело раненых, перевязала наощупь поскольку светом пользоваться нельзя. Делала попытки кого-нибудь из числа тяжелораненых вытащить, но физически не было сил, все были обречены на мученическую смерть.

Глубокие рваные раны от осколков бомб и снарядов приводили в ужас: на телах людей буквально не было живого места. И не меньшее душевное страдание мне - военной медсестре - доставляло то, что практически невозможно было уберечь раненых от повторного ранения под постоянными бомбежками и артобстрелами.

Каску я в бою никогда не носила. Носила пилотку или косынку цвета хаки.  Косынка все-таки удобнее, пилотка слетала постоянно. Санитарную повязку с  красным крестом я не всегда носила – это все-таки больше для кино, а на  войне не до этого было. Там ведь было так, что после боя я была вся в  крови раненых – и руки, и гимнастерка, всё. Потому что при перевязке  легочных ранений, ранений в брюшную полость, раненых надо оборачивать  бинтами, надо к ним прижиматься – конечно, запачкаешься.

Стала санинструктором стрелковой роты. Только прибыла, и через неделю в  бой пошли. Полк стоял в обороне, и в бой пошли. Много было раненых. И  потом же немцы отступали, они же на машинах, а наша пехота топала  пешком. Они быстро удирали. И при этом еще и отстреливать. Из-за больших  маршей у солдат постоянно были мозоли на ногах. Это же не дома, где-то  ноги вымыл и перевязал их. Иногда шагали по 50-60 километров в сутки. Во  время боя вытаскивали раненых мужчины-санитары, в ямку утаскивали, а мы  перевязывали. Всего на полк было четыре девушки-санинструктора,  остальные мужчины.