Пехотинцы

В Хайларе были подземные инженерные сооружения, сильнейшие укрепления. Было тяжело их оттуда достать. Длинной сколько они были сложно сказать, но мы по ним шли-шли, под землёй. Налево кабинет, направо кабинет, налево кабинет, направо кабинет. Для командиров, наверное. Крепкое бетонирование, серьезные укрепления – ДОТы, ДЗОТы, пулемёты. Но когда мы подходили, то огня по нам из них не было. Если бы открыли, то было бы страшно. Видимо они, к тому времени уже успокоились, их окружили и они сдались.

Окопы мы все дружно перепрыгнули, гранаты бросили, выскочили к поваленному лесу. Оттуда из ручного пулемета и автоматов открыли огонь по выбегающим из блиндажей солдатам. Видно их было плохо, так как дым от снарядов еще не рассеялся. Тут мы заорали ура. Финны из окопов стали отходить в лес, за гребень высоты. Их не было видно теперь с оборонительных рубежей за рекой, но мы их теперь очень хорошо видели и стреляли по ним, до них всего-то было метров 150-200. А перед нами из дыма от перенесенного туда огня нашей артиллерии, вынырнули три фигурки.

Выгрузили и говорят: «Скоро будем Киев брать, и вы будете участвовать». Пришли старшины с частей, офицеры, всех пересчитали, разбили по частям, потом собрались и колонной шагом марш к фронту. Но по дороге, мне кажется, это случилось где-то южнее Днепропетровска, налетели на нас эсэсовцы. Они оказались в окружении, но где-то отсиделись, и решили пробиваться к переправе через Днепр. А по дороге мы им встретились, ну они и устроили нам бойню…

Там создали истребительную группу, которой поставили задачу собрать  полицаев и старост, скрывавшихся после отхода немцев. Командовал нами  капитан в фуражке с красным околышем. Меня как знающего местность  назначили проводником, ведь во время оккупации я кругом ездил, знал, где  и в каком селе кто полицаями служил и помогал немцам. На «полуторке»  ГАЗ-АА ездили и вылавливали предателей.