- Вы помните как узнали о начале войны?
- Помню, я тогда в 10 классе учился. Собрались мы с ребятами на Кубань, а я жил на Дубинке, есть такой район в Краснодаре Дубинка, и вот собрались мы ребятами, а тут по радио, были такие радио тарелки, и сообщают так мол и так, началась война, в 12 часов это сообщили. Потом было выступление Молотова.
- Какое настроение было у вас и сверстников ваших, когда узнали о войне?
- Боевое! У всех было боевое настроение!
- Какое отношение было у вас к партии, к высшему командному руководству, лично к Сталину?
- Я вам скажу, а вы как хотите печатайте или нет. В Гражданскую войну отец у меня был КомБригом Красной Армии. После демобилизации мы жили в Ростове, он был заместителем начальника Управления Связи, директором Ростовского Центрального Телеграфа. В 1936 году его арестовали, в 1937 году расстреляли. У нас конфисковали все имущество и отправили в Сибирь, а в 1939 разрешили вернуться на юг, в Краснодар. Вот такая судьба была. Я даже в 1942 году заявление написал - Прошу считать меня коммунистом, если убьют. Не подписали. И только в 1962 году, когда отца реабилитировали, только через 20 лет меня приняли в партию. У меня и партбилет сохранился и удостоверение репрессированного.
- В 41году не ушли на фронт?
- Нет, дали доучиться. В 41 году в декабре немец взял Ростов и нас еще учеников призвали и мы несколько дней были в военкомате,а когда Ростов освободили, было же наступление под Москвой, нас отправили домой, а то бы я с 41 года был бы в армии, с декабря.
А в мае месяце школу кончили, все ушли на фронт, а я пошел работать на МаслоЖир Комбинат. Работал на ТЭЦе электрослесарем, платили нам очень хорошо, я больше мамы получал. Мама говорит ты что воруешь, нет мама нам так платят. Потом когда я с армии приехал, к моему счастью, на МаслоЖир Комбинате остались архивы, и когда я оформлял пенсию, мне для Собеса дают справку о моем большом окладе. И я стал получать пенсию около триста с лишним рублей, а всем таким солдатам как я, кто после школы пошли на фронт, кто вернулись, они получали по сто рублей.
- Как вы попали в армию?
- В 1942 году, в августе месяце когда немец подошел к Краснодару, весь город (Краснодар) отходил,а мне мама и говорит - Лева,отца арестовали, а наши вернуться, (все мы тогда думали что вернуться ) и всех нас расстреляют, иди! И я пошел, послушал слова мамы, а она осталась в Краснодаре и 43 году она умерла. Я тогда уже в училище был, когда мне сообщили, что она умерла, целый день проплакал. Мне только летом сообщили, долго не сообщали, мол боялись. И вот Сталинским военкоматом города Краснодара, я был призван в ряды Красной Армии. В 174 запасном полку принял присягу и был направлен в 395 стрелковую дивизию в 714 стрелковый полк 56 армии Северо-Кавказского Фронта.
Воевал солдатом.
- Сколько вам лет было?
- Восемнадцать.
- Как проводили обучение?
- Ну сколько нас учили? Учили как по горам лазить, как стрелять в основном. и то что в школе научились еще. Как раз перед войной было у нас военное дело, стрелять учились тоже.
- Ваш первый бой вы хорошо помните?
- Первый бой был в 42 году, нас привели, вот твой окоп, а здесь на Кавказе, ни то что в России можно сплошные окопы делать и ходить, а тут земля, ты ее копнешь и все, не залечь. Был бой, погода была очень плохая - дожди. Целый день идет проливной дождь, а ночью нужно подсушиться, а ты боишься что бы мина не прилетела, здесь на Кавказе обычно минометами воевали, потому что леса да горы.
- Вы попали под минометный обстрел?
- Да.
- Помните как первый раз увидели немца?
- Помню (смеётся), помню. как раз был бой, где меня легко ранило, Фанагорийка.
Видел за деревьями их и стрелял (примечание - за этот бой Лев Федорович получил медаль "За Боевые Заслуги").
- Пленных брали?
- Я не брал, я простой солдат.
- Значит вы обороняли Туапсе?
- Да, у нас называли это туапсенское направление, Фанагорийка, Три Дуба, гора Лысая, Кочканово, Афанасиевский Постик. А потом отправили в госпиталь в Новомихайловке в санатории им. Менделеева.
После возвращения из госпиталя в запасной полк был направлен командой на учебу, на курсы усовершенствования командного состава ВДВ в Москву.
- Вас направили в ВДВ?
- Это было зимой 43 года. Я попал в запасной полк в Хосте и там дали команду - русские, украинцы, белорусы - десять шагов вперед. Мы вышли. Как тогда говорили, приехал "покупатель" и отобрал из нас 50 человек. Прошли мандатную комиссию, из нас команду создали 50 человек и направили на КУКС. Повезли в Баку от туда в Красноводск там эшелон, сделали буржуйки, нары в два ряда и приехали в Москву в училище. А про отца я скрыл все, сказал что погиб под Ленинградом, иначе не видать мне всего этого. После окончания был направлен на формирование, во Внуково, 7 Гвардейской Воздушно-Десантной Бригады. Служил наводчиком 50мм ротного миномета. На спине был миномет у меня, если все прыгали с двумя парашютами (прим.- имеется в виду с запасным парашютом), то я на одном, за спиной то миномет. Все на мне миномет, лафет от него, а прицел у меня всегда в кармане был (смеется).
- Какое личное оружие было у вас?
- Пистолет, Наган. А потом когда сняли с вооружения эти маленькие минометики, меня назначили командиром стрелкового отделения и тогда у меня уже был автомат.
- ППШ?
- Да, ППШ. Были и с круглыми и с рожковыми магазинами.
- Как вы оцените его?
- Понимаете, нужно было следить за ним. Он боялся пыли, он боялся перегрева, вот это были его недостатки. Иногда, честно говоря, его в сторону ложишь и берешь винтовку, такие были случаи. Это вот уже сейчас оружие усовершенствованное, а раньше у нас было что, 10 патронов дали и в окопе лежи. Будь у нас тогда такое оружие, такого бы не допустили всего этого.
- Трофейным оружием пользовались?
- Да, было иногда, между солдатами всегда менялись патронами к ней, уже забыл как называлась эта винтовка.
- Gewehr 43?
- Да, да, да она.
- А наши самозарядки попадались вам?
- Нет, у нас потом уже были маленькие эти, не станковые а ручные, дисковые пулеметы. Хорошие были пулеметы.
- Как обстояли дела со снабжением?
- Хорошее. В десантных войсках давали даже масло сливочное. А перед прыжками и в самолет не пускали если не позавтракал, потому что каждый раз мы теряли два килограмма веса за один прыжок, это уже доказано и так и было.
- Что самое страшное на фронте было?
- Вы понимаете, была такая психика, что ты не думал, что ты боишься чего то ! Ты идешь прямо как ошалелый ! Вот, а так иногда бывало другое такое состояние, что ты весь мокрый, голодный и лучше тебя ранило бы или убило. Вот такое даже состояние было, ну ничего, все пережили всякое было, молодыми были.
Вот мы собираемся идти в наступление, проходим Будапешт. Дунай. На одной стороне Пешт, а на той Буда. Я потерял голос, а я командир отделения. Командир роты и говорит - маршрут у нас такой то, а ты оставайся. Я с двумя бойцами остаюсь в доме у мадьяр. В этом доме прошу у мадьяра дать мне тазик с горячей водой, такую емкость для дышания, и накидку. Начал дышать, через три дня я начал разговаривать и мы сразу вернулись на передовую, как раз успели, через день наступление...
Артподготовка, танки прошли, потом мы пошли. Что я хочу сказать, через неделю мы проходим и форсируем реку Рабба, которая впадает в Дунай, ширина 70 метров, глубина больше метра. И мы ее форсируем раздетые, а вещи на голове. Мы ее переходим, я одеваюсь и мы идем дальше и вот то что у меня было (показывая на горло ) совсем ни как не дало о себе знать. Вы представляете какая была психика у нас?
- Как местное население вас встречало, в СССР и в Европе?
- Ну как?! Очень хорошо встречали. И мадьяры хорошо встречали ! Вот я когда уходил от это мадьяра, у которого я лечился, организовал стол, у него много детишек было, мы сели покушали, а перед этим он очень хорошо относился, так старался дружелюбные очень. (Смеется) Ну а дома тут совсем хорошо встречали.
- А воевали только против немцев, может встречали венгров, румын или итальянцев?
- У нас были только немцы, у нас не было румын.
- Как вы относились к командирам?
- Как? Я солдат, а это дисциплина. Получаю приказ или дают команду - я выполняю.
- Как относились к бойцам пополнения?
- Всегда хорошо относились, всегда помогали, подсказывали. В основном мы - командиры, отделений учили солдат.
- У вас были какие-нибудь приметы на фронте?
- У кого то и были, а у меня нет.
- Как относились к особистам?
- У меня в отделении был солдат, ну которого эта служба к себе взяла адъютантом и вот меня ночью вызывает и опрашивает - как у кого какое настроение. А часто еще перед боем вызывали, называлась она у нас ОКР СМЕРШ.
- У вас есть "Медаль за Отвагу", как вы ее получили?
- Есть такая, получил я ее за прорыв линии обороны противника в районе города Мор. А потом под Веной, когда меня тяжело ранило... Обычно давали награды, вот мой солдат со мной вместе ранен был, он получил Орден Красной Звезды, а я не получил, потому что у меня уже была награда...
- Где вы узнали о Победе?
- Значит я лежал в госпитале в Венгрии есть город такой Кечхемед. Мы об этом узнали 2 мая, собрали всех к столу, налили по стакану вина. По-мадьярски вино называется "бор" (смеется), по стаканчику такого вина выпили за победу.
| Интервью и лит. обработка: | С. Томилко |
