КУЗНИЦА ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
Не только на фронте, с оружием в руках ковалась Великая Победа. Бои шли и в тылу. Днем и ночью, не жалея себя, порой не имея сил, вставали на трудовую вахту жены, матери и дети тех, кто проливал свою кровь на передовой. Они, труженики тыла, не имеют боевых орденов и медалей, но их труд можно по праву назвать подвигом. "Все для фронта, все для Победы!" - для них это был не просто лозунг, воззвание - это стало тогда для них образом и смыслом жизни.
В Смоленске маленькая Оля оказалась еще несмышленым, двух лет от роду ребенком. Переехав из деревни Головицы Духовщинского района, семья Денисенковых стала жить на Витебском шоссе. Как и все, Оля пошла в школу, успела закончить 8 классов в 22-й школе. Но злой рок 37-х не миновал и эту семью. Репрессировали отца и старшего брата. Мать стучалась во все двери, билась в непроницаемые души чиновников, доказывая невиновность и преданность Родине своих родных. В своем упорстве дошла до самого Генерального прокурора Вышинского. Выслушав и посочувствовав, тот пообещал в течение десяти дней разобраться. И вскоре брата реабилитировали. "К нам в дом тогда было настоящее паломничество", - вспоминает Ольга Егоровна Кольберг. Как маме удалось освободить своего сына? Тогда это просто не представлялось возможным. А вот за отца похлопотать мама не успела, тот умер в 1940 году, в лагере. Но не долго длилась спокойная жизнь.
22 июня 1941 года я была одна дома, мама ушла куда-то по делам, как вдруг в 12 часов дня по радио Молотов объявил о вероломном нападении фашистской Германии на СССР.
Мы были тогда патриотически-идейно воспитаны. Узнав о начале войны, все загорелись праведным гневом на наглость фашистов. Было душевное негодование, внутренний подъем - наказать врага, отомстить за его дерзость. Немцы стали быстро бомбить Смоленск. Молодежь организовались в дружины, дежурили по ночам. Но наши войска оставили город, и тогда мы пошли беженцами в деревню. Добрались. Выделили нам брошенный домик, возле леса и мы там поселились. Я, мама, и две моих сестры.
В июле немцы пришли и в нашу деревню. Земля гудела от немецкой техники. Пехоты не было, все сплошь тяжелая техника, да машины, даже лошадей везли на машинах. Собрали нас на площади фрицы наглые, довольные. Воду из колодца набирают и меж собой говорят: "Завтра в Москве чай пить будем". Мы приуныли. Ведь наши солдатики отступали пешком, со сбитыми ногами, вымотанные в боях - куда там тягаться с такой сытой и упитанной армадой. В нашей деревне немцы оставили только связистов. Зато в соседних деревнях зверствовали. Детей живьем бросали в огонь, под танки кидали - развлечения ради, да для устрашения. Так и жили в страхе за завтрашний день. А брат погиб на Волховском фронте, в марте 1942года.
К нам в деревню стали приходить партизаны. Старшая сестра Нина ушла в отряд. После она погибла вместе с жителями деревни, пошла в разведку, была схвачена карателями и расстреляна. А партизаны, тем временем контролировали всю северо-западную область смоленщины и было даже радостно, от того, что в тылу у фашистов существовала наша Советская власть - это был большой партизанский край.
Разведка доложила, что немцы собираются угонять подростков в Германию. Уже были составлены списки. Тогда, командир партизанского соединения "Батя" - Коляда докладывает обстановку в ставку Верховного Главнокомандующего. Незамедлительный ответ от Сталина: "…во что бы то ни стало подростков нужно эвакуировать с окупированной немцами территории".
На эту операцию была дана всего одна ночь. Всех оповестили, что утром нужно явиться в Елисеевичи, где был устроен сборный пункт. Поверхностный медосмотр. Секретарь парторганизации сделал короткий доклад о нашей пользе для фронта, которую мы можем и должны оказать армии, работая на военных заводах в тылу. Переполненные гордостью, за то, что и мы сможем внести свой вклад в приближение победы, воодушевленные, готовы отправиться в путь.
Прощание было тяжелым, ведь прощались с родными навсегда. Мама нас напутствовала: "Ну что ж девочки прощайте, нас расстреляют, а вам жить, ведь вас только двое останется. Будьте порядочными, плохих людей сторонитесь, вы их уже не переделаете, а дурного набраться можете. Уважайте и любите друг-друга. Как бы плохо и тяжело не было, терпите - все наладится".
По ходу присоединялись группы из соседних деревень. Колонна росла. Чем дальше отходили от дома, тем становилось тоскливее. Идем понурые, никто не разговаривает. Но прошло какое-то время и кто-то кинул одну шутку, дальше подхватили, и слово за слово - оттаяли.
Мы отлично понимали всю серьезность ситуации, и потому дисциплина была на высоте. Хотя никто не принуждал и не понукал, все делали сами. А партизаны всячески нас охраняли от нападений фашистов, мы их лично не видели, но постоянное присутствие и заботу - ощущали.
Немцы частенько обстреливали нашу колонну с воздуха и сбрасывали листовки примерно такого содержания: "Детки ФЗУ не прячьтеся в траву куда идете и там вас найду. Детки сделаю из вас котлетки".
Вошли в деревню Корево. Тех, кто помладше разместили в казарме воинской части, ну а мы трое суток провели в роще под ливнем, но ливень не бомбежка - пережили. Наконец выделили нам теплушки, дали паровоз. Ночью грузились по вагонам. Уже смеялись, шутили. И тут кто-то кинул шутку: "Ну, 500 - веселый - поехали!" И так по всему маршруту следования за нами прикрепилось название "500-й веселый". И когда состав дернулся, заскрипели вагонные буфера, сердце защемило. Куда мы едем, от своих, родных. Что нас ждет впереди.
Часто стояли на запасных путях. Пропускали эшелоны на фронт. Немцы постоянно бомбили с воздуха станции. Но наши, советские истребители всегда тут как тут. Навязывали фашистам воздушный бой и тем уже было не до бомбометаний. Хаотично сбросят свой арсенал и драпать.
Приехали в город Иваново. Там нас уже ждали чтобы накормить горячей пищей. Все столовые, рестораны, кафе в тот день обслуживали только нас. Белые скатерти, на столах цветы. А мы грязные, оборванные - жмемся друг к дружке с испугу. А нас так приветливо приглашают: "Дети, проходите, это все для вас…". Нас накормили, и казалось, что в жизни я никогда не ела таких вкусных щей. Была еще каша - очень вкусная каша.
Затем в Рыбинске решили нам устроить "головомойку". Опять же, все городские бани работали только для нас. Помылись, причесались, в зеркало посмотрелись - а какие ж мы оказывается красивые. Еще бы, 14-ти, 15-ти, 16-ти летние ребята и девчата. Приоделись, что из дома еще несли и друг друга не узнали. Все стали какие-то нарядные, красивые - ну это разумеется по тем временам.
Прибыли в Горький. Там нас уже ждали представители с оборонных предприятий. Мы с сестрой попали на Ленинградский завод под городом Муромом.
Сперва нас накормили, потом в баню. Было приготовлено новое белье. Общежитие по условиям военного времени. Но, чистые, белые простыни, кровати… Три дня дали отдохнуть, придти в себя. Обучались ФЗО с наставниками. За год мы стали на производстве такими спецами, где взрослому тяжело, у нас глазки зоркие, пальчики тонкие, шустрые Шел 42-й год. Сама калибровала головные взрыватели к "Катюшам", запалы к УЗРГ к "лимонкам", РГД - противотанковые, и работала с бикфордовым шнуром для подрывников.
Условия по тем меркам были неплохие - по талонам выдавали 800 гр. хлеба, почти три килограмма мясных изделий в сутки. Тушенка трофейная или колбаса. Ведь работа у нас была вредная, с тетрилом. Вопреки военной приемке делали надписи на снарядах - "Бей врага!", "Ждем с победой!" - чтобы чувствовал и знал боец, это свои, родные руки подают ему снаряд.
И случилась в хаосе войны невероятная история. Мой двоюродный брат Сашка, который был на фронте. Распечатывая в бою очередной ящик со снарядами обнаруживает ярлычок, а там стоит моя фамилия. Он написал на завод, разыскал меня. Завязалась переписка. Все бойцы восхищались - ну надо ж, вот повезло - тебе сестра оружие прямо на передовую подает. Так и трудились, "Все для фронта, все для победы!". До самого конца войны.
Известие о победе наших войск к нам пришло рано утром. Кубовщица (ответственная за кубок с кипятком в общежитии), взяла огромное полено и стала колотить во все двери: "Кончилась война!", "Ура!". Мы как были в исподнем, высыпали на улицу. Откуда-то появилась гармошка, балалайка. Это было такое безумное веселье - словами не передать. Мы все и радовались, и плакали - это были и слезы радости, и слезы горечи, что не все смогли дожить до этой минуты.
А дальше началась жизнь без войны. Но тоже было нелегко. Приходилось много работать. Ведь практически все было разрушено, восстанавливали все заново. Работала экспедитором на товарной станции в транспортно-экспедиционной конторе. Была секретарем комсомольской организации. В марте 49-го года произошел несчастный случай, попала под маневровый поезд. И с тех пор на пенсии по инвалидности. Но я не жалуюсь за прожитую жизнь. Ведь есть любимая семья - дети, внуки. Как бы плохо и тяжело нам тогда не было, мы смогли не потерять оптимизма, верили - потому и победили врага, потому и выжили.
P.S. В 1986 году волго-вятское книжное издательство выпустила книгу под названием "Операция "Дети". В ней подробно описан этот, по тем военным временам, обыденный переход через линию фронта. Один из авторов - Л.К.Новиков - бывший партизан соединения "Батя".
Подготовил Александр Колышкин,
при поддержке областного комитета ВОВ и военной службы г.Смоленска
