Top.Mail.Ru
6998
Гражданские

Павлова Клавдия Ивановна

- Я родилась 15 марта 1921 года: сейчас мне пошел 90-й год. Родилась я в Рязанской области, но в 7 лет мои родители переехали в Москву. Там я окончила 10 классов, не прошла в институт, и поступила на военный завод, который выпускал авиаприборы. Я была комсомолкой, но членом партии никогда не была.

А.Д. - Что было на столе перед войной?

- Была очень простая пища. Выходной тогда был один, воскресенье. В воскресенье накрывался стол. Селедочка, сыр, колбаска дополнительно. А в остальные дни очень простая пища. Первое - разные супы. У нас было много детей, мы не ощутили карточной системы. На детские карточки тоже отоваривались. В детстве голода я не испытывала. Хотя украинцы, у которых я жила в эвакуации, рассказывали мне, что они ощутили очень сильный голод начала 30-х годов.

А.Д. - Часы, велосипед, радиоприемник - из этого что-то было?

- У меня из этого ничего не было.

А.Д. - Какие самые популярные развлечения были перед войной?

- Я любила театр, кино, слушать музыку. Танцы не любила, и кататься на коньках не умею. В детстве упала, и после этого вставать на коньки не стала, испугалась. Я и сейчас пляшу и пою! Два раза в месяц я ходила в театр: любила театр Вахтангова, МХАТ, Малый. В Большой ходила редко.

А.Д. - Почему? Дорогие были билеты?

- 3 рубля были первые пять рядов.

А.Д. - Как узнали, что началась война?

- По радио в 12.00 Левитан объявил, что началась война. Первый месяц в Москве было более-менее спокойно. Бомбежка Москвы началась ровно через месяц. Сильная бомбежка была! В этот день мы гасили "зажигалки". Мальчики с крыш пятого этажа их сбрасывали, а мы земле их гасили. Бомб было много. Через неделю нас вызвали и сказали: "24 часа вам на сборы". Кое-что собрали в чемодан, и явились на свое рабочее место. Нам объявили, что мы будем грузить состав с оборудованием на эвакуацию. Я поражаюсь, какой был народ! В 24 часа размонтировать станки, погрузить на состав и отправить ночью из Москвы. 24 часа мы работали без отдыха. Завод был большой, и половина осталась в Москве, а половина эвакуировалась. Директор завода был молодой человек: 38 лет, но такой энергичный! Он поехал с нами в эвакуацию. Ночью на состав налетели немцы, и мы, конечно, повыскакивали в лес. Но наш эшелон сопровождали наши истребители: у нас говорили, "эскадрилья Гризодубовой", - и они их отколотили.

Привезли нас в Поволжье, в г. Энгельс, выгрузили на улицу около школы. Мы вытащили свои чемоданчики, и двое суток пробыли на улице: нас никто не пускал. Потом все-таки открыли школу, и в эту школу нас поселили. Но мы там были недолго. А состав отправили в другое место, за 12 км. Там был выстроен остов здания: без окон и дверей. Нас разместили около этого здания и сказали: "В этом здании будет наш завод". Я опять поражаюсь мужеству народа. Не считаясь ни с чем, завод был запущен в эксплуатацию в течение месяца. Через месяц мы стали выпускать продукцию.

А.Д. - Какой был распорядок дня?

- Работали и нормальный рабочий день, и сверхурочно: когда какая была потребность. Я работала бухгалтером. Рабочие часто работали сверхурочно сдельно: это оплачивалось.

А.Д. - На зарплату кроме отоваривания карточек, еще что-то можно было купить?

- Наш завод был в 12 км от города. Там были колхозные земельные участки. С земельных участков можно было что-то приобрести, подкормиться. У нас была своя столовая, в ней были иногда дополнительные обеды. Мы жили нормально.

Потом нас разместили по домам. Я попала к украинцам, добрым людям, после войны с ними даже встречались. В этом городе было половина немцев, половина украинцев. Украинцы сразу пускали. А немцев быстро выселили, без единого звука. Мы даже не заметили как: встали ночью, полгорода нет.

А.Д. - Их дома заняли?

- Наших рабочих разместили туда, где было место. А на завод нас возил поезд "кукушка". Он ходил до Саратова и обратно. Саратов был через Волгу. А мы были в 12 км от Энгельса ездили на работу. Потом построили бараки, часть рабочих жили прямо на территории завода. Но наши рабочие жили только в Энгельсе.

А.Д. - В 1942 году были налеты на Саратов?

- Небольшие налеты были. На Энгельс не было.

А.Д. - Какое настроение было в вашем кругу? Как воспринималось отступление?

- Особо разговаривать было не с кем. Не со всеми можно было разговаривать на эту тему. Разговоры были нейтральные. В основном одни женщины, - чего мы понимали в войне?..

В эвакуации у меня судьба сложилась не очень хорошо. У меня пять братьев взяли на войну (один мой брат был секретарем обкома партии), и сына сестры. Потом добровольцем ушел муж: я вышла замуж перед войной, и он тоже работал на этом же заводе, - там мы с ним и познакомились. Семь человек! Я там осталась одна, а в Москве у меня остались старики - папа с мамой. От них получила письмо, что они стали получать похоронки. Тогда я решила вернуться в Москву.

А.Д. - Можно уехать из военного завода?

- В это время я была беременная, и меня отпустили.

А.Д. - Муж ушел солдатом или офицером?

- Он был водитель. У меня был гражданский брак, я ничего от него получала. Сын записан на мою фамилию. 35 лет мы прожили гражданским браком. Муж вернулся с войны больным, он умер в 1977 году от закупорки вен: не было силы воли бросить курить.

А.Д. - У мужа была бронь?

- Да. Очевидно, он сам напросился. Тогда это было очень модно. Мотив был - патриотизм.

А.Д. - Не было такого, что там кормят лучше?

- Не могу ничего сказать об этом. Хотя с мужем я переписывались.

А.Д. - Что писали?

- "Жив, здоров, как вы там?" Ничего особого. Им некогда было писать.

А.Д. - Как тогда относились к гражданским бракам?

- Мой старший брат, секретарь обкома, всю жизнь прожил гражданским браком. Никаких проблем не возникало. И сын у меня вырос, выучился.

А.Д. - На что жили, когда вы уехали в Москву к родителям?

- Я жила с родителями, папа работал. Сын у меня родился в конце 1942 года. Когда год исполнилось сыну, немножко подрос, тогда я опять пошла работать. Была такая система Центросоюза, и в этой системе я проработала 42 года.

В Москве мы не испытывали голод. Папа тоже работал в Центросоюзе, и им в 1942 году дали маленький кусочек земли. Посадили картошку, капусту, морковку. А раз это было - голода не было. Моя семья голода не ощутила.

А.Д. - Как закончилась война, помните?

- Помню. Такое было ликование, описать его невозможно. 9 Мая 1945 года я была в центре Москвы, на Красной площади. Я люблю эту площадь. Она была наполнена народом. Толпы народа, радость, на солдатских шеях все висели. Военным даже пройти не давали. Радости не было конца. И какой был красивый фейерверк!

А.Д. - Видели, что с самолетов тоже пускают фейерверки?

- Не видела. Такого не было еще.

Помню я и как колонну немцев по Москве гнали. Ощущение было непонятное… Перед началом войны мы жили в Москве в коммунальной квартире. Потом папу вызвали и сказали ему: "Есть станция Лосиноостровская, там недостроенный, пустой дом. Поезжай, выбирай квартиру, какую хочешь". Он выбрал одну комнату в общей квартире. Говорит: "Зачем мне со старухой вдвоем больше?" Так в этой общей квартире, куда я потом приехала, мы прожили до 1962 года. И достраивали это здание уже немцы.

Папа у меня был добрым человеком. Он пригласил к себе одного немца-строителя. Тот оказался очень добрым человеком, не похож на фрица. Говорит: "Мы же не все такие, как Гитлер. Есть и простые, хорошие люди". Нормальные были отношения. К пленным ненависти не было. Или собрался такой простой народ? Это были добрые люди.

А.Д. - Когда мужа демобилизовали?

- Он не сразу пришел: пришел в декабре, после демобилизации. Какой ушел, такой и пришел, проблем никаких не было. Муж пошел работать на ту часть завода, которая осталась. Директор Михайлов на этот завод не вернулся.

А.Д. - Многие начинали пить?

- Ничего подобного не было.

Интервью: А. Драбкин
Лит.обработка: С. Анисимов

Рекомендуем

Ильинский рубеж. Подвиг подольских курсантов

Фотоальбом, рассказывающий об одном из ключевых эпизодов обороны Москвы в октябре 1941 года, когда на пути надвигающийся на столицу фашистской армады живым щитом встали курсанты Подольских военных училищ. Уникальные снимки, сделанные фронтовыми корреспондентами на месте боев, а также рассекреченные архивные документы детально воспроизводят сражение на Ильинском рубеже. Автор, известный историк и публицист Артем Драбкин подробно восстанавливает хронологию тех дней, вызывает к жизни имена забытых ...

Мы дрались против "Тигров". "Главное - выбить у них танки"!"

"Ствол длинный, жизнь короткая", "Двойной оклад - тройная смерть", "Прощай, Родина!" - всё это фронтовые прозвища артиллеристов орудий калибра 45, 57 и 76 мм, на которых возлагалась смертельно опасная задача: жечь немецкие танки. Каждый бой, каждый подбитый панцер стоили большой крови, а победа в поединке с гитлеровскими танковыми асами требовала колоссальной выдержки, отваги и мастерства. И до самого конца войны Панцерваффе, в том числе и грозные "Тигры",...

Я дрался на Ил-2

Книга Артема Драбкина «Я дрался на Ил-2» разошлась огромными тиражами. Вся правда об одной из самых опасных воинских профессий. Не секрет, что в годы Великой Отечественной наиболее тяжелые потери несла именно штурмовая авиация – тогда как, согласно статистике, истребитель вступал в воздушный бой лишь в одном вылете из четырех (а то и реже), у летчиков-штурмовиков каждое задание приводило к прямому огневому контакту с противником. В этой книге о боевой работе рассказано в мельчайших подро...

Воспоминания

Показать Ещё

Комментарии

comments powered by Disqus
Поддержите нашу работу
по сохранению исторической памяти!