Тюрин Иван Павлович

«Ну что с того, что я там был.
Я был давно, я все забыл.
Не помню дней, не помню дат.
И тех форсированных рек….»

Ю.Левитанский

Мой отец, Тюрин Иван Павлович 1924 г. р. писал то же самое, спустя 40 лет после Победы: «Ты вот все спрашиваешь меня, где, что, а я писать разучился, да уже многое не припомню, так только, по документам. Сейчас нас теребят, вот и копаемся в мозгах, а их у нас нет. Да нервы, как кино - так и плачу, особенно военные. Газеты про войну – плачем.»

Он не написал воспоминаний. В канун 40-летия Победы в школах просили детей написать о дедушках. Так появились эти письма. Я не успела при его жизни уточнить детали, поэтому много вопросов так и остались в воздухе (я не меняла стилистику и некоторые слова, чтобы сохранить язык того времени).

Из письма: «Я призывался – доброволец (1924 гр.) в Алма-Ата в конце 41г. в ХТУ (Харьковское танковое училище, эвакуированное в Самарканд в октябре 1941), учился весь 1942г, весной (1943) присвоили лейтенанта (командир танка)»…

Здесь надо сделать отступление. Родился отец в мае 1924 года в с. Сергеевка Тонкерейского р-на, Северо-Казахстанской обл. Кроме него еще был младший брат, Григорий, с 1926 года. В 1932г. после раскулачивания (отобрали дом) семья переселились в Алма-Ату, где отец в 1941 г. окончил школу.

Мой дед Павел Михайлович решил спасти своих сыновей; рассудив так, что пока они учатся в военных училищах по 3 года, война закончится. Для этого он принес военкому мешок соли, чтобы тот направил сыновей (моему отцу на этот момент 17 лет, брату Григорию - 15) в такие училища. Иван, мой отец, хотел летать, но не прошел по здоровью, и попал в танкисты.

Из письма: «…получил танк в Горьком (завод № 112 «Красное Сормово» – прим. авт.) в середине лета 1943, когда появились немецкие «тигры». Летом мы «дрессировались», как на них воевать в Нарофоминске под Москвой. (Для того, чтоб экипаж представлял из себя боеспособную единицу, необходимо было отрабатывать как вход и выход в танке, так и взаимодействие членов экипажа в ходе стрельбы и боя – прим.авт.) В то время немцев не было, на каждой сосне были веревки, а внизу пепел, сжигали наших они, и с одной сопки были видны звезды Кремля, вот как «гадики»(фрицы) были близко.

Под Ростовом часть уже была другая: 136 танковый батальон 20 танковой бригады. А под Ростовом с ходу на р. Миус, «Саур-Могила», бои под Макеевкой и Сталино, Розовка, под Мелитополем река Молочная».

Из письма моего отца, кажется, что он быстро прошел Донбасскую наступательную операцию, но по времени для него она оказалась самой длительной. Всего в наступательных операциях он был 49 дней, из них на Донбассе и под Мелитополем 46 дней и только три на Сиваше.

• 136 танковый батальон (тб), сформирован в ноябре 1941, отец попал в его второй выход в Действующей армии с 20.07.1943 по 21.10.1943 в составе 20 танковой бригады (тбр).

• В июле 1943 года 20 тбр была включена в состав 11 танкового корпуса (ТК) и срочно переброшена под Курск на Брянский фронт. Отец не вспоминает об этом, его там еще не было. В 11 ТК входят 20, 36, 65 тбр, 1493 сап, 12 мсбр и др.

• 22 августа 1943 года 11 ТК был передан на Южный фронт. Боевые действия на Донбассе корпус начал 8 сентября совместно с 5 Гв. КК (Гвардейский кавалерийский корпус) в составе одной из КМГ (конно-механизированная группа) под командованием командира 5 Гв. КК Селиванова А.Т. Совместно они принимают участие в Донбасской наступательной операции (13.08.1943 -- 22.09.1943) и в Мелитопольской операции (26.09.1943 -- 05.11.1943).

• К 8 сентября «Миус-фронт» был прорван, а «Саур-Могила», Макеевка, и Сталино были освобождены (отец не участвовал в их освобождении).

• 3 октября 1943 года 11 ТК была передана в 28-ую армию Южного фронта, где совместно с 118 и 130 сд наступает на Мелитопольском направлении.

• 12 октября 1943 года остатки 11 ТК сводятся в 136 отдельном танковом батальоне (отб) (Т-34 –13 шт. и Т-70 – 6 шт.), который передается в 10 СК 51-ой армии. Сам же 11 ТК выходит в резерв и на доукомплектование.

• 136 отб по документам выводят на переформирование 21 октября, а отец получает ранение 24.

Донбасс

Из письма: « Я в1985 г. был у двоюродной сестры в Шахтерске, они на своей машине довезли [меня] через Макеевку в Сталино (Донецк). Я через них проходил с боями. В Сталино видел памятник «Т-34», но не нашего батальона. А дальше за Розовкой мы так их гнали, что не успевали пехотинцы наши, от нас отставали. Останавливались для подзаправки, ждали»

«Проходил с боями» только в 60 км от Донецка. Речка Кальмиус являлась одной из укрепленных линий обороны противника под названием «позиция Черепаха».

Новая Ласпа

Река Кальмиус

Здесь произошло боевое крещение молодого командира. В 5 утра 8.09.1943 начался прорыв этой линии частями 28-ой армии и 11 ТК, но продвинувшись на 2-3 км и потеряв 30 танков Т-34, и 3 танка Т-70, наступление забуксовало. И только введение частей 5 Гв. КК позволило отразить контратаку и рвануть на простор.

К 20:00 танки 20 тбр и 36 тбр с ходу захватили Новую Ласпу, Белокаменку, утром 9 сентября уже с севера въезжали в Старогнатовку. Подбили 9 танков и 5 самоходок противника. Днем приводили себя в порядок.

Место первого боя 08.09, где 11 тк понес первые потери

Определить количество танков в корпусе на момент начала боевых действий очень трудно. Из ЖБД 11 ТК: «…танковые бригады были не в полном составе. Часть танков вышедших из строя по тех. неисправностям находились на марше от ст. Ровеньки (станция выгрузки), остальные также находились на марше, …выполняя поставленную задачу. Корпус вышел на рубеж курганов Могила Каменная и Могила Мамая, где был встречен сильным огнем противотанковой артиллерии противника, от чего корпус понес большие потери в материальной части. В течение дня корпус вел ожесточенные бои и отразил шесть контратак»

«Бои в этом районе носили исключительно тяжелый и напряженный характер и продолжались всю ночь. Казаки-гвардейцы с помощью танкистов уничтожили свыше 400 гитлеровцев, две артиллерийские и одну минометную батареи, подбили несколько танков и самоходных установок». (Абрамов Л.Л., офицер оперативного отдела штаба 11-й кавдивизии.)

На следующий день 10 октября к 16 часам стрелковые части 28 армии и 5 Гв. КК совместно с 65 тбр берут важный стратегический железнодорожный!! пункт Волноваху, несмотря на упорное сопротивление немецких частей.

136 тб в это время освобождает Свиносовхоз, Шевченко, Платоновку и Марьяновку, населенные пункты севернее Волновахи в районе г. Бугас. За эти села получили награды танкисты батальона Витков К.Д., Гусев А.М., Боболев А.Д., а командир роты Овсянников Иван - посмертно.

Второй день наступления. Отмечены села, которые освобождал 136 тбат 9 сентября 43 г.

11 сентября вечером корпус форсировал реку Мокрые Ялы в районе Старомайорское и 12 сентября 20 тбр достигла Ровнополь (Великоновоселковского р-на). И вот тут-то и «ждали!!!», когда подойдет мат. часть и пехота.

Основная тяжесть в этом районе легла на 65 тбр, которая и несла потери. На х. Зеленое Поле установлен ей памятник танк Т-10.

На табличке надпись: «12-13 сентября 1943 освобождены села Новоселовка, Новополье, Зеленое Поле 11 танковым корпусом, Генерал майор Радкевич Н.Н., 65 танковой бригадой полковник Шевченко А.И.»

Ночью с 12 на 13 сентября корпус начал наступление в р-не Новоуспеновка, Яблоково, Гуляй Поле. Утром 13 сентября форсировали реку Гайчур, и с ходу вошли в Петровку, «откуда повели наступление на ст. Гуляй Поле, но, не имея поддержки со стороны соседей, справа и слева, встретив сильную противотанковую оборону, части корпуса, неся большие потери, были вынуждены отойти обратно на восточный берег р. Гайчур. Из-за неправильной информации (переданной) штабом 5 КК о занятого ими Гуляй Поле, корпус нес ненужные потери от огня противника со стороны левого фланга» [4].

Здесь отличились из 136 тб командир танка Т-34 лейтенант Макаев Владимир, награжден орденом Красной Звезд, а механик Боболев Андрей посмертно награжден орденом Отечественной Войны 2 степени.

До 16 сентября танкисты приводили себя в порядок, утром наступление, но «встретив сильное огневое сопротивление противника с рубежа Садовое – Зеленое, наступление успеха не имело» [4]. В 2-х бригадах осталось по 4 танка. Решено их использовать как танки НПП (непосредственной поддержки пехоты). 36 тбр с 12-ю танками и отрядом автоматчиков совместно с 34 сд двинулась в обход Гуляй-Поле и дальше на ст. Гуляй-Поле, хутора Горький и Ветры, оставив стрелковым дивизиям возможность «уговорить» немцев покинуть город в этот день.

Бои за Гуляй Поле с 13 по 16 сентября 1943 г. Обозначено: 1. Новоуспеновка, 2. Яблоково, 3. Садовое и Зеленое, 4. Петровка.

«С 16 по 20 сентября войска 6-й немецкой армии отходили на заранее подготовленный оборонительный рубеж между Мелитополем и Днепровской дугой южнее Запорожья: так называемые позиции «Вотан» — отсечная позиция от Днепра к Азовскому морю, подготовленная по западному берегу рек Чингул и Молочная».(http://www.e-reading.club/chapter.php/1005866/31/Zhirohov_-_Bitva_za_Donbass._Mius-front._1941-1943....)

Из письма: «Освобождение левого берега Днепра под Запорожьем. Там было две психических атаки: 1-ая. Население, которое гнали в Германию, повернули назад, мотоциклисты и с 10 танков и днем пошли на нас наступать. Нам бить нельзя. Наш мотоциклист с белым флагом поехал навстречу. Они его уничтожили, но мы из укрытия и покатили, били наверняка и близко, чтобы наших детей, женщин стариков не задеть. (К сожалению, я не могу установить точно место, где это происходило)

2–ая. Ночью в 3-4 часа по всей передовой включили фары и на нас. Немного мы струхнули, потому что нас 30, а их 100, но вдруг нам по рации сказали: это фанерные танки - макеты. Но правда и у них – танков 20 было, а остальные в макете с фаустами пулеметами. На мою долю досталась танкетка. Для моего танка это шелуха, так невредим и остался». (Вероятно под Мелитополем, так как там он уничтожил танкетку).

Порою мне казалось, что он вспоминает кадры из увиденных фильмов, особенно по поводу переправы через Сиваш или психических атак.

Но каково было мое удивление, когда на сайте Музея в Макеевке я нашла такие строчки: «На особую подлость фашисты пошли во время боя за Нижнюю Крынку. Они выгнали из укрытий детей, стариков и женщин и погнали их впереди своей пехоты. Хитрость немцев удалась, советские солдаты не смогли в такой ситуации применить артиллерию, нашим воинам пришлось подпустить вражескую пехоту вплотную и лишь когда мирные жители оказались вне опасности, они бросились в штыковую атаку»

А про фанерные танки читаем у Симонова Константина; «Не доезжая до Рымникула, слева от дороги на путях стоит длинный состав. Вагоны, цистерны и платформы с новенькими танками. Подъезжаем и только в пятидесяти метрах видим, что танки сделаны из досок и фанеры и хорошо закамуфлированы. Должно быть, немцы гнали эти макеты куда-то на фронт, чтобы наша авиация била по ложным целям». [8]

Заключительный этап Донбасской операции для 11 ТК 19 по 22 сентября 1943 г.

В ночь с 19 на 20 сентября корпус форсирует р. Конку и к утру 21 сентября входит в Федоровку, «а в продолжении 2-х последующих дней отбивает неоднократные контратаки противника, подвергаясь массовым налетам авиации». [4]

21 сентября командир 136-го батальона Гелунов Максим Григорьевич, майор « …ведя наступательный бой в районах Красный Яр, Дарьевка, Яковлевка, Новопавловка, Федоровка непосредственно сам на своем командирском танке находился в боевых порядках. Несмотря на сильно укрепленные противником пункты, наступая без пехоты, батальон уничтожал живую силу и технику противника, захватывал эти пункты и закреплялся в них до подхода пехоты. В районе Новопавловка противник перешел в контратаку 12-ю танками и 7-ю самоходными орудиями. Гелунов, находясь на подбитом танке и имея в своем распоряжении 2-а танка, отбил дважды предпринятую контратаку, уничтожив при этом один танк и одну самоходку, чем улучшил положение наших войск, дав возможность перегруппироваться и повести дальнейшее наступление[1]», награжден орденом Красного Знамени.

Под Новопавловкой отличился башнер танка Т-34 из 136 тб ст. с-т Петенко Григорий, который, после того, как был убит командир танка Теременцев Александр, пересел на его место и продолжил бой, уничтожив три самоходные пушки «Фердинанд», оба награждены орденами Отечественной войны. Здесь же погиб командир танка лейт. Савельев Александр из этого батальона.

Освобождение «Левого берега Днепра»: выход по плану к ст. Плавни, не состоялось.

Дальнейшее продвижение корпуса командующим Южным Фронтом было приостановлено ввиду того, что «с ходу» нечем было воевать. В 136 тб осталось на ходу 2 танка.

Мелитополь

22 сентября 11 ТК расположился на ремонт, доукомплектование и санобработку в р-не Новопавловка и Новоандреевка. Отец рассказывал, как танкисты своеобразно боролись со вшами. Они свои комбинезоны обливали соляркой и зарывали их в землю.(?) Уверяют, что вшей становилось меньше.

29 сентября корпус получили танки Т-70 -- 16 шт. и роту мотоциклов -- 58 шт.

На следующий день началось перемещение корпуса на юг к Мелитополю. «...Для скрытности сосредоточения корпуса боевая материальная часть перебрасывалась ночью, колесный транспорт двигался маленькими группами по 2-3 машины. После двух ночных переходов, пройдя 95 км, корпус сосредоточился в р-не Новопокровки и Приазовское». [4] До 8 октября приводили в порядок материальную часть, пополнялись боеприпасами и ГСМ. Ночью строительный батальон начал строить переправу через реку Молочную в р-не х. Зеленый луг.

Из письма: «Перед Мелитополем Молочная река. Нас встретил враг, сделал кулак. Спилил все сады, сделал три рва, деревни, которые мы занимали, были дотла сожжены. В русских печках, где сохранились, жили дети, по 3-ое залезали от дождя, да и вместе теплее. А что ели - это нужно их спросить: кору, коренья, лебеду, щавель, просто травку. Мы усыновили 2-х детей, сильно «похудавших», остальные в тыл. Один 11-ти лет, другой 9-ти. Первый научился стрелять не целясь. Его даже ком. полка взял телохранителем. Он по своей интуиции стрелял без промаху хоть куда. Его я спрашивал: «Володя, как ты целишься?» – «Никак, а вот так, покажи куда». Да, бывают и такие.» (К сожалению, о Володе больше ничего не нашла).

Из Журнала боевых действий 28 А и 11 ТК:

«9 октября 11 ТК в составе только 36 и 20 тбр и 12 мсбр совместно с 118 и 130 сд введен в бой западнее Данило-Ивановки. Пробиваются к станции Тащенак и высоте 41.4. На следующий день отражают 15 контратак (отдают все что взяли и теряют людей и танки).

11 октября 36 тбр потеряла все танки. 20 тбр совместно с 12 мсбр и мотоциклетным батальоном вела бои в р-не высоты 28.9 (1 км сев. Данило–Ивановки). При отражении контратаки потеряла 6 танков».

12 октября 28 армия часть своей полосы наступления отдает 51 армии вместе с 11 ТК, который опять идет туда же к Данило-Ивановке. 11 ТК практически исчерпал себя и решением командующего фронтом выводится в резерв и на переформирование, оставшиеся танки Т-34 – 13шт и Т-70 – 6 шт. с десятком колесных машин передаются в 136 отб. Мой отец остается в этом батальоне, он жив и у него есть танк. «Батальон передается в 10 СК (51А) и сосредоточен на южной окраине Мордвиновки». Человеческие потери корпуса установить сложно.

13 октября войска 51 А переправляются через Молочную и наступают на Данило-Ивановку. И далее к высоте 14.4. и ст. Тащенак. И опять упорное сопротивление немцев.

«15 октября 136 тб во взаимодействии с 10 СК вел наступление в направлении Чехоград (Новгородковка). Потери батальона: сожжено Т-34 – 2 шт., Т-70 – 1 шт. Подбито Т-34 – 7 шт., Т-70 – 3 шт., на ходу танков: Т-34 – 7 шт., Т-70 -- 3 шт.

16 октября 136 отб сосредоточен у СВХ 1 км сев. Данило-Ивановки, производил подтягивание и ремонт»[7].

Командир 346 сд (10 СК) Станкевский Дмитрий пишет в своей книге «Уроки мужества»: «В ночь на 13 октября наша дивизия …переправилась через реку Молочную южнее Мелитополя и сменила части 28-й армии. В 10:30 после короткой артиллерийской подготовки мы пошли в наступление на высоту 41,4 в обход Мелитополя с юго-востока.

Утром 24 октября нам удалось овладеть полотном железной дороги».

Из письма: «Был ранен в правую ногу 24 октября 1943 с повреждением б/берцовой кости с множеством трещин. Танк сгорел, награжден медалью «За Отвагу» и три месяца госпиталь в Сталино». Точное место ранения установить не удалось. По документам 136 отб прекратил боевые действия 21 октября.

20 октября 1943 г. Южный фронт был переименован в 4-й Украинский фронт.

А уже 26 октября, не смотря на грязь, а когда и где ее не было, наши войска создают ворота шириной 10-12 км в обороне немцев, куда ночью вводятся 4-й кавалерийский и 19-й танковый корпуса и 22 отдельный танковый полк, который получит звание Мелитопольский, и в который отец попадет после выздоровления. Закрыть пробитую брешь немцы так и не смогли.

22 Гвардейский отдельный танковый полк. Сиваш

Из письма: «В конце января опять на фронт. Там я получил горелый танк с рем. базы: урод, а не танк. Гусеницы и двигатель с пушкой, но били врага беспощадно, у нас так говорили: «Меня не убьешь, пока я за всех не отомщу». Тренировался под Мелитополем в 22 Гв. Мелитопольском полку (прорыва) – это нам не разрешали говорить. А потом наш весь 4-ый фронт повернули в Крым. Ночью мы на понтонах переправлялись на 4 кв. км плацдарм… «грязюка», холод, ветер. Я на переправе при выходе с понтонов чуть не ушел в Сиваш, затормозил переправу, так как танк стал чуть не поперек дороги. Генерал приказал застрелить командира танка… т.е меня, танк мой столкнуть в Сиваш, чтобы все остальные проходили. Я механику сказал, давай потихоньку лезь вдоль насыпи и он, правда, полез…хотя рядом причалы …командиры угрожая пистолетами, но мы ЧЕРТЯМ назло вылезли. Ох, какое это было у меня в душе ликование. Потом ходил за языком, у меня Руфан Николай (механик) был храбр, но и почти что рецидивист, уже за это(?) сидел. О начале 3-го удара (Третий Сталинский удар), так тогда шифровалось, мы сидели больше 1 месяца.»

Так начиналась Крымская наступательная операция 4-го Украинского фронта и отдельной Приморской армии (08.04.1944 -- 12.05.1944г)

Отец попал в 22 гв. отп в составе 51 А 4-го Украинского фронта.

Через Сиваш существовало две переправы. Одна через остров Русский, вторая между мысами Кугаран и Джангар, часть которой была понтонной. Вторая понтонная переправа была восстановлена в начале марта после февральского урагана, уничтожившего ее. Переправа танков 22 гв. тп и 19 ТК осуществлялась с 13 по 20 марта только ночью. Даже спустя 40 лет у него «в душе ЛИКОВАНИЕ».

Из письма: «Мы сделали прорыв полностью 10 апреля 1944г., а 9–го мы (Советская Армия - прим. авт.) окружили Одессу. Я слышал в громкоговорители, в 12:00 сообщают, из неба на заглушенных моторах бой курантов, и потом Левитан сказал – наши доблестные войска освободили Одессу, САЛЮТУЕМ. Мы все заорали УРА!! и без приказа(?) пошли, а к утру 3 противотанковых рва и ряд укрепления были взяты, «враг» бежал, а в Томашевке за ночь всех своих раненых уничтожил, напоил всех кофе с ядом. Они все погибли»

Мощанский Илья в книге «Трудности Освобождения» пишет:

«На участке 51-й армии наступление также началось утром 8 апреля.

Немецко-румынские войска стали поспешно отходить. К утру 10 апреля последняя оборонительная полоса была прорвана. Наступающие с боем ворвались в с. Томашевка. Был завершен прорыв сильно укрепленной, глубоко эшелонированной и хорошо оснащенной в огневом отношении немецкой обороны. Путь для ввода в прорыв 19-го танкового корпуса был открыт». Впереди Джанкой и Севастополь.

Фронт прорыва составил всего 1200 метров. Продвижение за три дня составило около 8 км. Населенные пункты Самай и Асс-Найман (после 1948 года с. Днестровка, примерно в 4 км к северо-западу от современного с. Томашевка) не сохранились. Ашкатан переименован в Красноармейское.

Из письма: «Со своим 22 Гвардейским Мелитопольским полком особого прорыва сделал все. Мы на Сивашском направлении проскочили и Перекопу помогли. 10 апреля один из гитлеровских палачей, который сидел в Тигре и залез в укрытие в сарай молочной фермы, которого я поздно заметил, поразил мой танк, 150-200 м от них. Двое танкистов погибли (заряжающий - башнер и пулеметчик – радист - прим. авт.), механик Руфан Николай и я остались живы: я тяжело ранен, кое как выскочил с перебитой правой рукой ..тяжелое ранение около 30 осколков …

Летом 2015 года я влезла в танк Т-34, надо сказать работающий и стреляющий (его восстановили и используют для реконструкции боев). Удивилась, что нет лестниц, внутри голое железо, по периметру сплошь снаряды и у командира нет окна обзора, только перископ и прицел для наведения пушки. Кресла нет, так круглая маленькая подушечка. Воевать в танке могли только худенькие молодые ребята, среди погибших призыв 1919-1924г.р. Отец обязан жизнью своему башнеру (заряжающему). Снаряд попал справа. А башнер буквально сидит на командире, закрывая его своим телом от осколков. У отца была вся правая рука перебита. Но руку сохранили, только она была короче и не двигались 2 средних пальца, поэтому он писал левой рукой.

В списке потерь среди сержантского состава за эти три дня погибло 15 человек. Я не смогла определить, кто был с ним в одном танке, могу только предположить, что это башнеры Сулим Иван или Шундров Иван и пулеметчик Глазунов Федор. Спасибо Иваны, вы дали мне жизнь.

Имя 22 Гвардейского Мелитопольского отдельного танкового полка осталось на монументах Севастополя, и мой отец вложил в Победу над фашизмом толику своего умения и крови.

16 мая 1944г. полк выведен в Резерв Ставки ВГК и переформирован в 361-й гв. тяжелый самоходно-артиллерийский полк.

Из письма: «Ты пишешь, как фамилия Командира части. Я запомнил одного на Сиваше – Барабаш (Афанасий Семенович, Герой Советского Союза, генерал – полковник – прим. авт.) А в танке называли по именам: водитель танка Руфан Николай, вот и все что осталось в памяти. Ощущения были такие: скорей в бой, мстить за нашу Родину, погибших родных. Видели на снегу трупы сгоревшие, танки развороченные, пушки. Когда подходили к передовой, то радовались, что стоят «Катюши», «Андрюши» (новые системы залпового огня, производимые с начала 1943 г., имя не прижилось - прим. авт.) пушки, пехота, что у нас в тылу есть надежная помощь. На Молочной реке подбил танкетку, раздавил пушку, бросил гранату в окоп, а оттуда «клоуны» фрицы вылетают: куда рука, куда нога. Мы даже смеялись, а то заутюжу. Вот так, а сколько, пусть 100 фрицев и меня это радовало. Я хотел дойти в их логово, но не пришлось. Еще 3-мя юбилейными медалями награжден. Ни писем, ни фоток, ни карт не осталось – сгорели и я чуть. Всем привет – отец».

Часто упоминаемое имя Руфана Николая, с его, якобы, криминальным прошлым, меня т заинтересовало. Боец он был храбрый и механик толковый, призывался в Волгоградской обл., награжден под Мелитополем медалью «За отвагу», а за Сиваш орденом Красной Звезды. А старше отца он был на 5 лет. Правда после взятия Севастополя его следов не нашла.

Я сомневалась, включать ли в текст его «радость» по поводу уничтоженных фрицев. Но перечитывая боевые донесения, наградные пришла к выводу, что их работа в этом и состояла и в этом состоит вся мерзость и жуть любой войны - убить человека. Но там, в 1943 против него в танке или в окопе был не человек, был враг.

Стал ли мой отец другим после войны? Мне не с чем сравнить, я его до войны не знала.

Говорят, что когда родится мальчик – это благодарение божье. Так откуда же берутся те мальчики, кто посылает на смерть и на убийство миллионы других мальчиков. Места, где начал воевать отец, удивительно красивые, степной теплотой веет от них. Но стоило мне набрать в интернете Новая Ласпа, и замелькали боевые действия в этом р-не, как будто вновь оказались мы в 1943 г. Опять танки, в Белокаменке разбитые дома, а все поля изрыты оспинами взрывов. Мальчикам нравиться играть в «войнушку». А старики и дети в чем виноваты. Моя бабушка, неграмотная, потерявшая 2 сыновей в той войне, постоянно твердила, выживем, лишь бы не было войны. Какая у нас короткая память, а ведь Юлиус Фучик предупреждал «Люди, я любил вас, будьте бдительны!»

Из письма: «С полевого госпиталя перевезли в Кисловодск. После 4-х месяцев уехал в Алма-Ату. Там мать, Толик - 10 лет, Рая - 8 лет (отец на фронте – прим. авт.) Нужно выручать от голода. А было лето 1944. Я перевез к бабушке Абрамовой (мамкина мать) в Калтан (Кемеровская обл.). На картошке выжили».

Тюрин Иван Павлович (1924 г.р.) справа, Тюрин Григорий Павлович (1926 г.р.) в 1944 г.

В 1944 году ему всего 20 лет. Он, по причине инвалидности пошел работать в школу, окончив педучилище, и учил ребят ходить на лыжах, стрелять, водил в «походы» в тайгу Горной Шории.

О войне ни дома, ни в школе он не говорил. Танковое училище давало хорошие знания по топографии, а он, как офицер, находил контакт с картографистами (карты были строго секретными) и делал с карт кроки маршрутов. Я не помню ни одного ЧП в походах, хотя он не был местным жителем.

Он построил дом для своей семьи. Он сажал стелющиеся яблони в суровой Сибири с очень кислыми яблоками. Он учил нас есть арбузы с солью, как научили его в Казахстане.

Он любил радиодело и собирал приемники. А антенна возвышалась над всей улицей. Мы были в курсе всех новостей в мире благодаря не только нашему радио, но и «Радио Пекина» и «Голоса Америки», если его не заглушали.

У него родились 2 дочки и сын, у него 5 внуков.

Он прожил 66 лет. Для участника ВОВ, инвалида 2 гр. вроде бы неплохо. Но, я помню, что к непогоде у него ныли раны. Инсульт поставил точку в его жизни.

В армии его приняли в ВКПб. Он оставался в партии рядовым членом до конца своей жизни. Всю свою сознательную жизнь он хотел увидеть Индию.

Он учил меня песне, которую привез с войны: «Жил в Ростове Витя Черевичкин». Я помню ее до сих пор.

Судьба, подарив ему жизнь на войне, не спасла его 19-ти летнего сына, который погиб в армии в 1972 году в результате автомобильной катастрофы.

О чем не писал мой отец, но есть в воспоминаниях танкистов [9].

В танковой бригаде было положено по штату три танковых батальона по 21 танку в батальоне и батальон автоматчиков. В батальоне автоматчиков было три роты, то есть по роте каждому батальону. Трехбатальонный состав был только в конце 1943 - начале 1944. Все остальное время в бригаде было два танковых батальона. Во время марша автоматчики сидят на танке. Во время боя они бежали позади танков, часто прикрываясь его броней от ружейно-пулеметного огня противника.

Отец считал танкистов элитным войском. Но на самом деле танкисты, как и пехота, спали на земле или рыли землянку под танком. В самом танке было холодно и места маловато для 4-х человек. Снаряды для танковых пушек поступали все в смазке, которую нужно было очистить, поэтому все танкисты были грязные, закопченные. Танки внутри были мало комфортабельны, точнее голое железо!, и одежда рвалась быстро и похожи были на бомжей с чумазыми «рожами».

Как правило, танки против танков не воевали, пушки были слабы против брони вражеских танков. Танки выполняли работу по уничтожению дзотов, орудий, огневых точек, пулеметных гнезд и утюжки траншей и расстрела пехоты из установленных в танке 2-х пулеметов. Главное - внезапность появления перед траншеями врага, так называемое «с ходу». При стрельбе всегда останавливались, т.к. прицел наводить в движущемся танке было сложно. Подбитый «Фердинанд» (самоходная пушка) или танк – это сразу орден.

Бронебойные снаряды (это болванки) выпущенные в лоб танку, отскакивали от него, не нанося вреда, оставляя только вмятины. Но осколки, отлетавшие от этого удара внутри танка, приводили порой к гибели экипажа. Если же танк загорался, то спасайся, кто может, через несколько минут начинали рваться снаряды. Танкисты получали глубокие ожоги или сгорали.

Подбитый танк не всегда безвозвратно выходил из строя. Существовали в батальонах целые бригады, которые ремонтировали их на поле боя или вытаскивали в тылы. Сами танкисты знали машину и при порыве гусениц могли заменить траки и выполнить многие работы. Конечно, полной взаимозаменяемости в танке не было, но стремление к этому было. Это была, как одна семья. Покидать танк было нельзя. Только в случае ранения или если танк сгорал, экипаж переходил в тыл. Командиры взводов, рот лишены были такой привилегии. При подрыве танка, они пересаживались на другой в своем взводе, и управляли боем.

По уставу, танки нужно было зарывать в землю, в специальные землянки и тщательно маскировать, но, как отмечают танкисты, во время прорывов этого не делалось, а только в обороне. Хотя во время остановки маскировка была обязательна.

Кормили танкистов неплохо. Работа была тяжелая. Но во время прорывов, не всегда удавалось подвезти еду, был обязательно НЗ из сухарей. А остальное, где что найдут. Любимая каша у отца была гречка. Но самая распространенная в армии сечка из перловки, называл он ее «шрапнель». Еще он в «походах» готовил блюдо, которое называл «Кондер»: варилась каша, любая, вместе с картофелем сушеным, луком и (очень Вкусно!), если добавить тушенку.

Управление в танке осуществлялось с помощью радио, но были «разработаны» и более доступные средства, например, командир, показывал механику поворот нажатием ногой по плечу, а вид снаряда для заряжающего показывал с помощью жеста.

Обзор в перископ не всегда давал верную картинку, поэтому, как в фильмах, голова командира танка частенько торчала в люке.

Что касается случаев трусости среди танкистов, то 15.09.1943 был расстрелян командир взвода 20 тбр «за трусость в бою» около Гуляй-Поля.

В работе над этим текстом мне помогали:

1. Клуб велотуристов Донецка «Донецкий кряж».
2. Борис Сидоров, мой одноклассник и его дочь.

Источники:

1. База данных «Обд Мемориал», «Память Народа» и «Подвиг народа»
2. Карты: http://loadmap.net/ru/m9669, http://www.etomesto.ru, http://map-site.narod.ru/melitopolno-1.jpg
3. Сайт ТАНКОВЫЙ ФРОНТ http://tankfront.ru/ussr/tk/tk11.html
4. Журнал боевых действий 11 ТК (09.1943-12.1943) (Все журналы с сайта Память Народа»
5. Журнал боевых действий 28 А (10.1943)
6. Журнал боевых действий 51 А (10.1943)
7. Журнал боевых действий 4 Украинского фронта А (10.10 -14.10.1943)
8. Симонов Константин. Разные дни войны. Дневник писателя. Том 2. 1942 – 1945. изд. «Известия», М. 1981. Стр. 399
9. Сайт «Я помню» http://iremember.ru/memoirs/tankisti/
10. Фото «Панорама Кальмиуса», с сайта http://donbass360.com/prigorod/kalmius.html
11. Фото Старопласты с сайта https://vk.com/club9568797 (авт. Калининская Е.)

Прислано Людмилой Тюриной