Top.Mail.Ru
10827
Артиллеристы

Муравьев Николай Иванович

Значит, ты, мил человек, собираешь рассказы ветеранов. Хм, а я еще подумал - кому это такой старый гриб занадобился? И тебя с этой надобностью к нам занесло! Надо же. Вот ведь тебе заняться не чем. И кому это сейчас нужно?

- Получается, что нужно.

- Сразу предупрежу, написать про меня книгу у тебя не получится. Ничего героического я совершить не смог…

- Ну да я уж постараюсь.

- Ну-ну. Так с чего же мне начать?

- Откуда родом и прочее...

- Родом я из деревни Малыгино. В октябре 41-го получил повестку. Собрали нас таких горемык в Нерехте, а с нее погнали пешком на юг. Пригнали в Нею. (Город Нея. Костромская обл. – Прим.). А уж оттуда попали мы Гороховецкие лагеря. Там стали фасовать: кто покрепче – на фронт, а кто дохленький – на Дальний Восток.

В феврале я уже оказался под Старой Руссой. Ну что…

10-е февраля 42-го года. Окопы. Народ в них сидит. Впереди деревня, да с немцами. Перед атакой постреляли по ней немного из «пушчонок». Потом тишина…

Пошла зеленая ракета! За ней народ по полю пошел. А немец уже ждет. Началось!

Много народу на этом поле осталось…

Я не стал оглядываться, и добежал. Не знаю как другие, но двоих я подсадил на штык точно. Мальчишку-сопляка, он уж оружие бросил, да мордатого фельдфебеля у пулемета.

- Многие рассказывают, что выбрасывали штыки…

- Бросали. Еще как. И танки бросали, и самолеты, и города. А я, видишь, не бросил, и пригодилось мне.

- Что потом?

- Потом немцы захотели вернуть деревню. И меня вечером того же дня ранило. Осколками крупнокалиберного снаряда мне повредило руку, а к голове намертво приколотило каску…

Ну что? Здравствуй наркомздрав! Привезли в город Омск, там худо-бедно подлечили. А пальцы-то прямые, не гнутся! Значит – не годен. Поставили в охрану на авиационный завод. Там охранял я проектное бюро, где сидели два изобретателя: Туполев, да и Ильюшин. Здесь в первый раз увидел пленных немцев. Небольшими партиями их стали привозить в Омск на строительство аэродрома. Ага… И показалось мне, что были они слегка не в себе. Ну да понятное дело – Сибирь это тебе не фунт изюма!

Осенью начали сколачивать Сталинскую Сибирскую дивизию. Нас всех из охраны вымели метлой подчистую через Ленинский райвоенкомат.

Привезли в Ногинск под Москву. Там формировался 8-й гвардейский артиллерийский полк в составе 6-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Так я попал в артиллерию.

Немного нас там поучили уму-разуму: постреляли мы из пушек и попрыгали с парашютом. Самолетов по нашу душу не нашлось, поэтому прыгали с вышек.

После учебы сунули опять под Старую Руссу, будь она не ладна. Дорог там нет, одни болота. Пушки тонут, лошади без сил, люди валятся с ног... Командир полка говорит: «Ну, тудыть-твою-растудыть, тоже мне воздушная артиллерия! И сами в этих болотах утонем, и пушки утопим!»

Но нет худа без добра. Пока по болотам ползли, нас решили перебросить под Курск. Поживем пока!

Прибыли под Старый Оскол. Стояли в красивой дубовой роще – отдохнули маленько.

Началось наступление на Белгород. На перекрестке дорог мне запомнилась табличка с надписью - «Даешь дорогу на Берлин!»

С июля по август мы безостановочно наступали. А 5-го августа перед самым Белгородом нас с марша бросили на прямую наводку…

Только вроде успели разложиться, как на батарею вышли немецкие танки. Командир орудия что-то кричит, да мы не слышим. А и не надо, и так все понятно. Пять пальцев показывает – пять снарядов, беглый огонь. Наши узбеки, знай, снаряды подтаскивают. Что-то мы даже немного и пострелять успели...

Трудно их в лоб-то бить. Но четырех наша батарея подожгла наверняка. Они горели прямо перед нами. Пока мы с этими возились, другие обошли батарею сбоку и  раздавили два крайних орудия слева. Еще два, включая наше, попросту расстреляли в упор. Здесь меня опять ранило, на этот раз в правую ногу выше колена. С этого момента уже плохо помню. Вроде как семь человек поначалу у пушки-то было. Потом гляжу – пятеро вповалку лежат. Что-то мы еще с подносчиком узбеком ползали там, среди горящих танков, очумелые. Да вроде бы как по танкистам стреляли…

- Танкисты из подбитых танков?

- Так прыгают. А то еще бывало, прыгает, да горит. Одного в люке видел «копченого» – сидит, в рычаги вцепился.

- Большие танки Вас атаковали?

- Почитай среднего роду.

- Те танки, что раздавили батарею, прошли дальше?

- Когда они нас давили, им соседи «закатали» в борта. В лоб их тяжело взять…

- Сколько максимально идет снарядов по команде «беглый огонь»?

- Когда пять, когда и десять. Бывало, пушка накалится так, что меняли ствол. Если ствол горячий, снаряд до цели не долетает.

Артиллерист Муравьев Николай Иванович, великая отечественная война, Я помню, iremember, воспоминания, интервью, Герой Советского союза, ветеран, винтовка, ППШ, Максим, пулемет, немец, граната, окоп, траншея, ППД, Наган, колючая проволока, разведчик, снайпер, автоматчик, ПТР, противотанковое ружье, мина, снаряд, разрыв, выстрел, каска, поиск, пленный, миномет, орудие, ДП, Дегтярев, котелок, ложка, сорокопятка, Катюша, ГМЧ, топограф, телефон, радиостанция, реваноль, боекомплект, патрон, пехотинец, разведчик, артиллерист, медик, партизан, зенитчик, снайпер, краснофлотец

Попал в госпиталь в Старом Осколе. Лежал себе почесывался. Вдруг подходит какой-то офицер. Смотрю – тоже раненый, рука не перевязи. Начинает меня уговаривать: «Слушай земеля. Я так понял, что ты с Нерехты. А я с Иваново. Получается, мы с тобой земляки. К тебе такое предложение. Проводи меня до дома, помоги чемоданы отвезти. Я не стал бы тебя просить, но как видишь, одна рука не действует. А от Иваново до Нерехты я тебя отвезу. Дома заодно и подлечишься. С докторами я договорился, они медицинскую карточку тебе дадут».

Что у него в чемоданах? Не стал я спрашивать, согласился. У парня на груди висело два Красных Знамени. А это, знаешь ли, располагает к человеку.

Поехали с ним на пару. Один чемодан он тащит, другой я несу. В Иваново нас встретила его родня. Угостили они меня, как следует, а наутро посадили на поезд до Нерехты.

С полгода я пролежал в 4-й школе у реки – долечивался. Потихоньку начал работать в госпитале санитаром.

В 44-м госпиталь решили перебросить ближе к фронту. Раненых – по другим госпиталям, а нас, санитаров – на пересыльный пункт. Главврач пришел и говорит: «Жаль мне, ребята, таких хороших санитаров отдавать. Ну, да не поминайте лихом. Прощайте!»

Опять я попал на фронт и пошел воевать…

- Что Вы испытывали, когда в третий раз ехали на фронт?

- Что испытывал? Пойди у барана, которого за рога под нож тащат, спроси, что он чувствует…

- В какую часть Вы попали?

- В артиллерийский полк 52-й гвардейской дивизии. Это уже 3-й Прибалтийский фронт.

Ночью в Эстонии мы форсировали реку Валга возле города с таким же названием. Немцы спохватились, начали крупным калибром гвоздить. Ой, да все по нам! Как даст, да прямо в пушку. Пикнуть не успели! Я кувырком полетел в реку. Очнулся в воде, а нога выше колена висит на честном слове. Рядом наша пушка лежит. Ствол в землю, а станины вверх торчат.

Меня тогда спас саратовский парень, наводчик Петя Чесноков. Он нашел меня в воде, помог, перетянул ногу…

Переправили нас через реку. Окончательно оклемался я уже в Ленинграде на Невском проспекте. Ногу мне ампутировали, а долечиваться отправили ближе к дому – в Ярославль. Комиссовался, стал работать в колхозе. И вот погляди, мил человек, как я там работал. Ты такого чудака как я нигде больше не найдешь. Работал тяжело и за копейки. Так старался, что занесли меня в книгу трудовой славы.

Артиллерист Муравьев Николай Иванович, великая отечественная война, Я помню, iremember, воспоминания, интервью, Герой Советского союза, ветеран, винтовка, ППШ, Максим, пулемет, немец, граната, окоп, траншея, ППД, Наган, колючая проволока, разведчик, снайпер, автоматчик, ПТР, противотанковое ружье, мина, снаряд, разрыв, выстрел, каска, поиск, пленный, миномет, орудие, ДП, Дегтярев, котелок, ложка, сорокопятка, Катюша, ГМЧ, топограф, телефон, радиостанция, реваноль, боекомплект, патрон, пехотинец, разведчик, артиллерист, медик, партизан, зенитчик, снайпер, краснофлотец

Вот и весь мой сказ для твоей книги, мил человек. На этом давай с тобой распрощаемся…

Интервью и лит.обработка:С. Смоляков

Рекомендуем

Ильинский рубеж. Подвиг подольских курсантов

Фотоальбом, рассказывающий об одном из ключевых эпизодов обороны Москвы в октябре 1941 года, когда на пути надвигающийся на столицу фашистской армады живым щитом встали курсанты Подольских военных училищ. Уникальные снимки, сделанные фронтовыми корреспондентами на месте боев, а также рассекреченные архивные документы детально воспроизводят сражение на Ильинском рубеже. Автор, известный историк и публицист Артем Драбкин подробно восстанавливает хронологию тех дней, вызывает к жизни имена забытых ...

Я дрался на Ил-2

Книга Артема Драбкина «Я дрался на Ил-2» разошлась огромными тиражами. Вся правда об одной из самых опасных воинских профессий. Не секрет, что в годы Великой Отечественной наиболее тяжелые потери несла именно штурмовая авиация – тогда как, согласно статистике, истребитель вступал в воздушный бой лишь в одном вылете из четырех (а то и реже), у летчиков-штурмовиков каждое задание приводило к прямому огневому контакту с противником. В этой книге о боевой работе рассказано в мельчайших подро...

Мы дрались на истребителях

ДВА БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ. Уникальная возможность увидеть Великую Отечественную из кабины истребителя. Откровенные интервью "сталинских соколов" - и тех, кто принял боевое крещение в первые дни войны (их выжили единицы), и тех, кто пришел на смену павшим. Вся правда о грандиозных воздушных сражениях на советско-германском фронте, бесценные подробности боевой работы и фронтового быта наших асов, сломавших хребет Люфтваффе.
Сколько килограммов терял летчик в каждом боевом...

Воспоминания

Показать Ещё

Комментарии

comments powered by Disqus
Поддержите нашу работу
по сохранению исторической памяти!